Дайана Энрикес - Чародей лжи. Как Бернард Мэдофф построил крупнейшую в истории финансовую пирамиду

Но в отношении другой группы жертв New Times, покупавших высокодоходные ценные бумаги, которые были чистой выдумкой построившего «пирамиду» афериста, суд поддержал отказ SIPC делать выплаты в соответствии с последними выписками по клиентским счетам. «Рассмотрение… фиктивных бумажных прибылей в качестве прибылей, находящихся в границах законных ожиданий клиента, приведет к абсурдной ситуации, когда “обманутые” инвесторы в результате мошеннических обещаний фальшивых ценных бумаг пожинают незаслуженные подарки судьбы», – решил суд.

Так какое из решений по New Times применимо к делу Мэдоффа? Акции голубых фишек, которыми клиенты Мэдоффа, по их мнению, владели, были очевидно более похожи на настоящие взаимные фонды, чем на вымышленные ценные бумаги в деле New Times. Но ценность, приписываемая Мэдоффом этим акциям, больше напоминала непостижимую фантастическую ценность фиктивных ценных бумаг New Times, чем правильные цены на взаимные фонды, меняющиеся вверх и вниз. Так что было бы преувеличением сказать, как на том настаивала Чейтмен, что постановление по делу New Times кристально ясно доказывает ее правоту – и вообще кристально ясно доказывает что бы то ни было.

Были и другие решения судов, которые прямо опровергали ее мнение: например, в решении по делу против Old Naples Securities, вынесенном в 2002 году во Флориде, суд признал, что «в судебной практике слишком мало прецедентов, чтобы с уверенностью установить чистые активы клиента в подобной ситуации», а именно в небольшой финансовой пирамиде, ликвидированной SIPC. И тем не менее суд постановил, что позволить жертвам «вернуть себе не только первоначальное вложение капитала, но и фиктивный процент… противоречит логике».

Поэтому Чейтмен основывала свои доводы против Пикарда еще и на собственном прочтении закона 1970 года, создавшем SIPC, и комментариях, сделанных составителями закона для пояснения своих намерений. Она понимала их так, что SIPC была программой страховки, созданной для восстановления доверия клиентов после краха диких рынков 1960-х годов. Доверие инвестора можно было поддержать, только если SIPC удовлетворит «законные ожидания» клиентов. В этом случае, доказывала Чейтмен, законные ожидания клиентов были основаны на последних выписках по счетам, которые они получили непосредственно перед тем, как волшебное королевство Мэдоффа растаяло в воздухе.

Однако этот тезис не бесспорный. Сам по себе закон о SIPC не предписывал конкурсному управляющему рассчитывать чистые активы в пирамиде каким-либо определенным способом. Он также не содержал прямого указания конкурсному управляющему удовлетворить требования по последним выпискам, вне зависимости от обстоятельств. Однако витиеватое определение «чистых активов» в законе могло укрепить позицию Чейтмен. Там говорилось, что термин «чистые активы» означает «сумму, которой обладала бы брокерская фирма, если бы ликвидировала все позиции по ценным бумагам клиента, за вычетом тех денег, которые клиент еще был должен фирме за эти ценные бумаги».

Ирвинг Пикард сообщил, что жертвы Мэдоффа годами выплачивали за показанную в отчетах о состоянии их счетов «торговлю ценными бумагами» чисто символические деньги – из фиктивной прибыли, которую Мэдофф записывал на их счета. В действительности за ценные бумаги, показанные в выписках по счетам, они не заплатили Мэдоффу ни цента настоящих денег, за исключением сделанных ими нескольких взносов наличными, за что Пикард отдает им должное.

Некоторые предыдущие судебные решения противоречили тому, как Пикард трактовал эту часть закона, и вопрос требовал разъяснений суда или Конгресса. Однако нельзя сказать, что он взял свое определение «чистых активов» с потолка или что его позиция прямо противоречила закону и всем предшествующим постановлениям судов.

Но об этом-то и говорила Хелен Чейтмен – говорила неоднократно, красноречиво, пространно, на любой из доступных ей площадок. По ее мнению, в этом вопросе между разумными людьми не может быть расхождений и здесь нет нужды в юридических разъяснениях. Она доказывала, что определяет «чистые активы» правильно и что Пикард умышленно игнорирует закон, чтобы обсчитать жертв Мэдоффа и защитить SIPC, а заодно и хозяев Уолл-стрит.

Ее клиенты и почитатели не усомнились в ее правоте ни на минуту. Для тех, кого трагически ошибочным образом назвали «вчистую выигравшими» и кому в соответствии с исследованием Пикарда SIPC отказала в компенсационных выплатах, Чейтмен была светочем надежды на лучший исход. Они безоговорочно ей доверяли.