Коллектив авторов Биографии и мемуары - Марк Бернес в воспоминаниях современников

Мне везло. Я работал с крупными режиссерами — Сергеем Юткевичем, Игорем Савченко. Когда Игорь Савченко предложил мне сняться в роли капитана Косарева, я, помню, немного обиделся. Роль небольшая, поначалу я в ней ничего не увидел. И главное — не увидел в этой роли — себя.

Но Савченко… Он умел угадать, обнаружить в актере то, чего и сам актер не подозревал в себе. Он уважал актера и одинаковое значение придавал всем ролям — заглавным и эпизодическим. При таком положении, даже сыграв в эпизоде, актер чувствовал, что вырос в работе над ролью.

К сожалению, многие режиссеры, особенно молодые, смотрят на актера, как на глину. Не подошел — «в бак». Взял другого. Благо, глина дармовая, государственная.

К тому же у актера нет права отстаивать свою роль. До сих пор с огорчением вспоминаю, как была испорчена роль Прошина в фильме «Это случилось в милиции». Герой привлек меня. Он был острым, прямолинейным, умным.

Но директор студии, редактор переиначили текст, исходя из предвзятого представления о том, что «типично» и что «не типично». Пришлось переозвучить не так уж много, но куда делись обаяние героя, его ум? Человек — мой герой — стал скучным, примитивным…

К моим возражениям никто не прислушался.

Между тем в кинозалах медленно гаснут лампы, и один на один со зрителем остается не кто иной, как актер кино. Замысел сценариста, поиск режиссера — все это воплощено в актере. Он выходит к зрителю, мыслит вслух, умирает, любит на глазах у миллионов.

Он должен быть убедительным в каждом слове, в каждом жесте. Этого можно достигнуть только в том случае, если голос актера в работе над фильмом будет не совещательным, но одним из решающих.

Не говорю уже о том, что практика сценария, написанного для определенного актера, — обычно очень плодотворная, — у нас теперь почти забыта. А жаль. Я столкнулся с этим лишь раз — роль Кости Жигулева создавалась Николаем Погодиным вместе со мной — в то время начинающим актером.

— Где вы снимаетесь сейчас? — спрашиваем мы Марка Бернеса.

— Недавно я снялся в картине режиссера В. Азарова [26]. Прошло уже три месяца. Когда и где буду играть снова — не знаю. Хотелось бы сыграть в фильме, где много места уделено чувствам. Такие фильмы у нас часто называют обидным словом «мелодрама», что само по себе обозначает этакую слезливую чувствительность.

А почему бы зрителю и не растрогаться, даже не поплакать в конце концов над чистой повестью истинной любви или испытанной дружбы? Не уйти домой, унося щемящую светлую боль в сердце? Без такого искусства души черствеют.

Я очень люблю почти забытый сейчас фильм «Истребители», хотя именно такие фильмы и называют обидно — мелодрамой. Полюбился он и зрителям. С этого фильма ушла в жизнь широко известная перед войной песня «В далекий край товарищ улетает».

В довоенные годы и в годы войны каждый новый фильм приносил людям новую песню. «Темная ночь», «Спят курганы темные», «Тучи над городом встали» — все это песни, впервые прозвучавшие с экрана.

Песня для меня, драматического актера, — та же роль. В России этот жанр родился в давние времена. Бывали дни, когда в старых великих театрах вместо спектаклей выступали с концертами — пели под гитару — драматические актеры — Давыдов, Варламов {109} . Публика тех времен очень любила эти концерты, русские песни и романсы, в исполнении которых главным был отнюдь не вокал, а манера исполнения, выразительность, при которой каждое слово окрашено особой интонацией.

Песню создает коллектив — поэт, композитор и актер. Я пою столько лет, сколько снимаюсь, и песен у меня примерно 35–40, как и ролей. Иногда над песней приходится работать по нескольку месяцев. Я люблю эту работу.

Так называемый городской романс — уличная песня — необходимы городу. Простой, доходчивый текст, легко запоминающаяся, задушевная мелодия…

Жаль, что таких песен у нас все еще мало. А потребность в них велика. Видимо, есть такие струны в человеческой душе…

Недавно мне рассказали об одном фронтовом случае, связанном с песней «Темная ночь».

Это было на Ленинградском фронте, в дни блокады. Узнав, что появилась новая, «душевная» песня, командование отправило баяниста и двух солдат в город. Через линию фронта, с заданием — разучить песню и принести ее бойцам.

Для меня это самая высокая награда…

За окнами сумерки, снежная январская Москва. Пора уходить…

Артист замолкает, задумывается… О чем он думает? О новой песне? О новой роли?..