Александр Шмаков - Письма из Лозанны

А через год Петр Ефимович Кувайцев, административно высланный в Белорецк за участие в студенческих беспорядках, стал членом марксистского кружка.

Росту количества читательских писем содействовала статья Н. Рубакина «В глубине читающей России», как ответ писателя и книговеда на вопросы корреспондентов. В челябинской газете «Голос Приуралья» она была перепечатана из журнала «Школа и жизнь».

Статья любопытна во многих отношениях, но прежде всего активной пропагандой книги. Н. Рубакин подчеркивает особую, совершенно новую роль интеллигенции в надвигающемся преобразовании России.

«Интересно теперь присмотреться, — говорит он, — какой же именно автор нашел наиболее полный отклик в душе такого интеллигента, выросшего в народной среде и в ней же оставшегося и продолжавшего работать для нее?»

Н. Рубакин приводит слова из письма одного своего корреспондента, который рассказывает, что самое сильное, непередаваемое впечатление произвел на него Глеб Успенский,

«милый, родной, смеющийся и грустный, веселый и тоскующий Глеб Иванович. Читая его, я плакал, негодовал, смеялся, радовался, надеялся…» {19} 19 Голос Приуралья, 1912, 29 ноября.

«Читая эти и подобные им письма, — их немало, — замечает Н. Рубакин, — невольно чувствуешь, что из народной толпы идет новая сила…»

Страшные годы жестокой реакции после первой русской революции были уже позади. В глубине России, среди рабочего класса и народной интеллигенции назревала новая волна политического подъема. И Н. Рубакин это понял даже по переписке с читателями. Позднее он скажет:

«По поводу наших статей мы стали получать письма от наших читателей. К концу 1911 года у нас уже было около 300 клиентов, к февралю 1912 года — около 1200, к январю 1913 года число их превысило уже 2700». {20} 20 Государственная библиотека СССР имени В. И. Ленина. Рукописный отдел, Ф-358, к. 1, ед. хр. 4, л. 7.

Н. Рубакин снова выступает со статьей «В глубине российской действительности. Из переписки с читателями», в которой говорит:

«И пишут их (письма. — А. Ш.) люди, несомненно, чуткие и чистые душой и понимающие весь нравственный и психический ужас того тупика, в который ныне искусственно загнана жизнь огромной страны. Не заглохли и не могут заглохнуть души человеческие в искусственно, специально для них создаваемой трясине, и именно в настоящее время идет в их глубинах такая напряженная работа, какая, быть может, давно не шла. Переоцениваются старые ценности, падают все ниже и ниже прежние идолы: многие из них уже свалились, а храмы, для них выстроенные на казенный счет, уже кажутся даже самому мирному обывателю «гробами повапленными». Но без ценностей и без веры ни во что мало-мальски честная и чуткая душа жить не в силах. И она ищет страстно, напряженно, мучительно, хоть сама не понимает иной раз, что с нею». {21} 21 Там же, л. 6.

К статье предпослан характерный эпиграф, освещающий основную цель, ради которой она написана Н. Рубакиным, — слова поэта С. Надсона:

«Друг мой, брат мой, усталый, страдающий брат, — кто бы ты ни был, не падай душой…»

В Швейцарию идут ответы на анкетные вопросы, поставленные Н. Рубакиным в статьях, опубликованных в «Вестнике знаний» за 1913 год и в «Письмах о самообразовании» («Новая жизнь», № 13, 1911 г.).

Конторщик железной дороги из Екатеринбурга Ф. Казаков сообщает, что им прочитаны: «Записки из мертвого дома» Ф. Достоевского, «Обрыв» И. Гончарова, «Герой нашего времени» М. Лермонтова, что он любит книги Н. Гоголя, А. Пушкина, А. Писемского.

Н. Рубакин отвечает:

«Из вашего письма я вижу, что вы читали довольно много, в особенности — беллетристику. Но вас самого, по-видимому, не удовлетворяет ваше чтение и понимание прочитанного. Последнее зависит, главным образом, от общего развития, которого вы достигаете без особого труда при помощи чтения. Но и беллетристику читать с пользой и толком — особое искусство, требующее подготовки». {22} 22 Там же, к. 237, ед. хр. 20.

Он рекомендует ознакомиться со своими книжками: «Письма к читателям о самообразовании» и «Практика самообразования».

Выпускник Чебаркульского двухклассного училища П. Рохмистров сообщает, что прочитал много книг русских писателей, и просит выслать ему программу для дальнейшего самообразования. Н. Рубакин незамедлительно объясняет Рохмистрову, как читать, чтобы «чтение принесло как можно больше пользы при наименьшей затрате времени», и прилагает список необходимой литературы. {23} 23 Там же, к. 268, ед. хр. 19.