Николай Рерих - Листы дневника. Том 2

Литературные портреты их, как правило, приуроченные к тем или иным датам, щедро воспроизводят очерки-воспоминания.

Предлагаемые Рериховские Листы дневника, созданные в годы мировых потрясений, жизнеутверждающи и оптимистичны.

"Даже самые тяжкие бедствия несут обновления. Болезненно растут крылья… И сейчас мировая беда раскроет Врата Будущего" [12] Там же, стр. 433–434. .

Перелистываю кем-то когда-то заботливо переплетенные тома прекрасного бывшего журнала "Старые Годы". Кто-то любил этот журнал, заботливо переплетал его, берег. Действительно, это не были ежемесячные случайные сборники. В "Старых Годах" отображалась ценность русской Культуры.

В прекрасных воспроизведениях и статьях напоминалось русскому народу о замечательных памятниках архитектуры, которые поистине были народною гордостью — по крайней мере, должны были быть такою. Напоминалось народу и о ценнейших эрмитажных и других художественных собраниях. Напоминалось и о том, сколько в русском народе было искренних собирателей. На страницах "Старых Годов" щедро мелькали имена культурнейших знатоков искусства, оставивших после себя глубоко обдуманные и облюбованные художественные собрания. Давались и сведения о художественной жизни за границей. Такая хроника показывала, насколько близко текла жизнь искусства в европейских центрах. И нам, русским, нечего было печаловаться, ибо и у нас постоянно образовывались художественные и научные учреждения огромной исторической важности. Кроме исторических и археологических Обществ, лучшие люди сходились для охранения художественных сокровищ. "Общество Друзей Старого Петербурга", всякие Общества Ревнителей Старины показывали, что поверх казенной заботы широко била струя общественности, знавшей ценность истинных сокровищ.

Еще в 1910 году в журнале "Старые Годы" мне довелось как председателю Музея допетровского искусства и быта обратиться к русскому народу со следующим призывом: "За последнее время среди широких кругов общества замечается отрадное явление — возникает подлинный интерес к старине и ко всей минувшей жизни России. Пробуждается сознание, что прекрасные памятники прошлого нужны не только как музейные редкости, но как самые прочные ступени будущей Культуры страны.

Не знающий прошлого не может думать о будущем. Народ должен знать свою историю, запечатленную в памятниках старины. Народ должен владеть всеми лучшими достижениями прошлых эпох. Мы должны с великим попечением изыскивать еще нетронутые варварскою рукою древности и дать им значение, давно заслуженное. Но никакое установление не может выполнить задачу регистрации, охранения и исследования старины, пока народные массы добровольно не отзовутся своими заботами и указаниями. Всякий, знающий что-либо о малоизвестных памятниках старины, не стесняясь изложением, должен считать своим долгом сообщить о них в одно из установлений, работающих над сохранением древностей.

Комиссия Музея допетровского искусства и быта, основанная при Обществе архитекторов-художников и имеющая в своих задачах собирание предметов старины и исследование древнейших населенных мест России, примет с великою признательностью всякие указания (описания, снимки, слепки, изображения и предметы) о старине и озаботится, чтобы каждый живой отклик, каждая благожелательная лепта с пользою вошла в дело изучения минувшей жизни отечества".

В этих кратких строках выражалась всегда нужная неувядающая идея о культурных посевах и о сохранении всего самого ценного, что слагает основы народа. Эти призывы к охранению Культуры одинаково неотменны при всяких правлениях. Можно надстраивать над существующим домом всевозможные башни и мезонины, но устоят они лишь тогда, если прочен будет фундамент.

Почему мы имеем право знать, что Россия будет и сильна и всегда передовита? Откуда возьмется такое победительное суждение, не будет ли оно самомнением и самовнушением? А вот и не будет. И эти тома "Старых Годов" в крепких кожаных переплетах являются свидетельством того, что неискоренимо связано с достоинством русским, русским в самом широком значении этого слова. Эти "Старые Годы" не будут старыми в смысле отжитого, наоборот, каждый такой сборник дает нам свидетельство, стародавнее, но всегда ценное и живое.

Случились за эти годы замечательные вещи. Русский язык стал, как говорят, вторым языком мира. О нашем Достоевском и Толстом знают во всех концах Земли. Наша музыка и наше художество почтено и оценено высоко. Сколько иностранных прекраснейших изданий посвящено памятникам нашей архитектуры! Не забудем же при этом, что ступени тому были заложены и Дягилевым, и Александром Бенуа, и Грабарем, и всеми, которые неустанно запечатлевали истинные ценности русского народа.