Анатолий Терещенко - СМЕРШ в Тегеране

Существует немало мрачных и раздражительных умов, которые радуются лишь тогда, когда находят зло там, где его нет.

Ж. Массийон

Предлагаемая книга ни в коем случае не претендует на роль истины в последней инстанции. Автор понимал, что большая часть основных материалов о герое повествования генерал-майоре Кравченко Николае Григорьевиче до сих пор засекречена. Поэтому у автора был только один выход — искать людей, служивших, работавших или знавших его в быту, родственников, а также открытые источники и, сопоставляя материалы и анализируя действия офицера, выстраивать векторы и вехи по всему жизненному пути мужественного защитника Отечества.

Большую помощь в написании книги оказали сослуживцы Кравченко Н.Г. генерал-лейтенант Ф.И. Рыбинцев, генерал-майоры в отставке: Л.Г. Иванов, Г.М. Казимир, В.А. Кириллов, полковники в отставке Д.Ф. Капранов и А.А. Вдовин, а также председатель Совета ветеранов ДВКР ФСБ РФ по Калининградской области полковник в отставке С.И. Захаров.

Замечено, что жизнь человека всегда больше, чем скупые данные личных дел, раскрывают люди, тесно или близко общающиеся с персонажем. Одни из вышеперечисленных лиц в ходе бесед снабжали автора интересной информацией о местах и времени прохождения им службы. Другие с теплотой отзывались о личности вообще и, душевных качествах в частности, нашего героя, волей судеб вознесенного на олимп славы, а по зависти и мести конкретного недоброжелателя и его шептунов уничтоженного морально и приблизивших его физический конец в этом бренном мире.

Только случай дает человеку жизнь. Нашему герою приходилось трудиться в той эпохе, когда было жить легко, но довольно-таки противно, особенно после 1953 года при новой волне «оттепельских» репрессий с тюремными сроками и новой кровью жертв.

Это касалось и сталинского и хрущевского времени. Одним цветом краски не нарисуешь реалистичной картины жизни человека. После смерти Хозяина СССР, новый вельможа Кремля попытался всячески очернить период сталинского руководства страной и людей, чем-то отметившихся в этот период.

На всех углах и перекрестках Советского Союза срочно перекрасившиеся вчерашние партократы из сталинской обоймы, ставшие в одночасье клевретами нового партийного барина, кричали о недостатках предыдущей эпохи. Оглуплялись люди, работавшие со Сталиным. Вешались негативные ярлыки на полководцев, выдвинутых Красной армией и народом в годы войны. Авторитет армии был снижен до опасно низкого уровня, а о роли органов госбезопасности и говорить не приходилось — они были затоптаны. Все и контрразведка, и разведка. В одну кучу бросались и негодяи, и честные, порядочные и мужественные офицеры и генералы, которых было несомненное большинство.

Создавалось впечатление, что «новая» со старыми замашками власть, активно поучаствовав в сталинском режиме, почему-то то и дело шельмовала «чужое» прошлое. А ведь оно были их родным. Было их родимым пятном. И что удивляло тогда многих простых, добропорядочных тружеников — культивирование из героев антигероев.

Подобные типы, способные на подлости, называются в народе маленькими людьми. «Я человек маленький!» — говорят обычно такие люди и бьют ниже пояса. Не способный ни к чему способен на все. На свете много порядочных людей. Их можно узнать по тому, как неумело они делают подлости.

В жизни часто случается так, если человек поступает по-свински, он говорит: «Помилуйте, я всего лишь человек!». А если с ним поступают по-свински, он восклицает: «Позвольте, я ведь тоже человек!».

Хрущеву и его приближенным не хотелось глубоко и научно прогнозировать и объясняться — воля для них была основа действа. Как-то академик А.Л. Яншин заметил: «Не все же бегать и орать… Надо же когда-то сесть и подумать». Но не до мыслей было политиканам. Дабы отвлечь от внутренних трудностей и от своих грехов, главный удар наносился по сталинским репрессиям, в которых самое активное, если не активнейшее, участие принимал и новый «пухлый вождь» в бытность на партийной работе на Украине и в Москве. От них он, конечно, открещивался, в том числе и известным воровским методом, — уничтожением улик в виде опасных архивов. По этому поводу уже написаны сотни книг.

Кто-то из великих сказал, что всякий панегирик скучен, а сатира занимательна: следовательно, чтобы не быть скучным, невежда вынужден пакостить не столько из желания навредить, сколько из тщеславия. Такие типы мстят недозволенными методами и, потирая потные руки, радуются «успехам наказания».