Сергей Алексеев - Игорь Святославич

В истории Древней Руси до монгольского нашествия есть не одно яркое имя, с детства известное нашим современникам. В основном это правители, великие князья: киевские — воитель Святослав, креститель Руси и прототип былинного персонажа Владимир Святой, внук византийского императора Владимир Мономах; ростовские и владимирские — Юрий Долгорукий, Андрей Боголюбский. Когда-то хорошо помнили церковных деятелей — первого русского митрополита Илариона, основателей крупнейшего киевского монастыря Антония и Феодосия Печерских, монаха-летописца Нестора. Но в этом созвездии имен есть одно, не менее известное, принадлежащее не самому выдающемуся и не самому положительному персонажу той эпохи. Игорь Святославич Новгород-Северский, правитель окраинного удельного княжества, «прославился» разве что сварами с другими князьями и кочевниками, а особенно — самым большим поражением в своей жизни, едва не обернувшимся крахом для всей Руси. Пожалуй, его история на слуху не меньше, а возможно, и больше, чем свершения киевского «самовластца» Ярослава Мудрого или Всеволода Большое Гнездо, «царствовавшего» во Владимире. Последний, кстати, жил в одно время с нашим героем — но едва ли не пропадает в его тени.

Причина этой невероятной славы северского князя, показавшейся бы абсурдом любому его современнику, ясна. Чаще всего имя князя упоминается в сочетании «Слово о полку Игореве». Не знающая равных в литературе домонгольской поры, сразу после публикации заворожившая почитателей и обретшая недоброжелателей поэма моментально сделала своего главного персонажа героем большой Истории.

Стоит оговориться, что автор этих строк, как теперь уже большинство ученых в России и за рубежом, считает «Слово» подлинным памятником средневековой литературы, источником для изучения событий XII столетия. В этом качестве оно и будет использоваться на страницах нашей книги. Проблема достоверности «Слова», как и любого источника, стоит — но это не проблема «мистификаций» и «подлогов»…

Средневековое прошлое сделало Игоря героем поэмы, а Новое время — оперы «Князь Игорь». И как «Слово» с момента публикации стремительно превратилось в самый известный памятник литературы Древней Руси, так и опера А. П. Бородина стала, без преувеличения, самым известным творением композиторов-романтиков на древнерусскую тему. Мог ли при этом герой поэмы и оперы оставаться второстепенным персонажем истории? Сам непрекращающийся спор о подлинности «Слова», о «темных» его местах десятилетие за десятилетием возрождал интерес к этой фигуре.

Случайное обстоятельство истории… Игорь не был единственным эпическим героем Древней Руси XII — начала XIII века. «Песнотворцы» слагали сказания и о павших в битве на реке Калке «храбрах»-дружинниках владимирских и киевских князей — но обрывки этих сказаний были записаны в прозе только в начале XV столетия и сейчас известны в основном специалистам. В это же время зарождались сказания о богатырях, героях будущих русских былин, но самые ранние их формы известны нам лишь в искаженных пересказах. Их, видимо, и вовсе не записывали до самого конца Средневековья. Сказывали-пели и о князьях. Уже в «Повести временных лет» есть ритмические фрагменты о Святославе и Владимире, весьма напоминающие «Слово». Среди современников Игоря объединивший юго-западные русские земли Роман Галицкий, политик и полководец с очевидностью более достойный, чем князек из Новгорода-Северского, заслужил похвалу от придворных летописцев своего сына. Но эпических сказаний о Романе Мстиславиче не сохранилось, а «Слово» — песнь о военачальнике, побежденном из-за собственного неразумия, — дожило до Нового времени, пусть и в единственном списке.

Святослав Всеволодович Киевский — несомненно, гораздо более значимая фигура в истории Руси, чем его двоюродный брат Игорь. Ему первому со времен Владимира Мономаха удалось продержаться на главном русском престоле дольше десятилетия. Мудрый и по необходимости ловкий политик, успешный воитель, пользовавшийся даже моральным — редкость в ту эпоху! — авторитетом среди князей-сородичей. Именно таким он предстает в «Слове», и ему в уста вкладывает сказитель «златое слово» — собственные мысли о необходимости сплочения князей. Для автора поэмы Святослав — в большей степени герой эпохи, чем Игорь. Но если бы не «Слово», само имя Святослава знали бы сейчас только исследователи удельного периода.