Виктория Бабенко-Вудбери - Обратно к врагам - Автобиографическая повесть

Несколько лет спустя, как-то сидя за чайным столом во дворе под грушей, бабушка Мария рассказала нам забавную историю о своих сыновьях, когда те были еще совсем молодыми парнями и ухаживали за мамой.

Ни тому, ни другому не нравилось, когда мама назначала одному из них свидание. И вот однажды молчаливый Федя решил проучить своего брата. Мама жила в соседней деревне, и со свидания с ней надо было возвращаться домой поздно ночью через кладбище. Федя стащил дома простыню, построил себе ходули и притаился на кладбище, поджидая отца. Когда, наконец, он увидел вдали возвращающегося со свидания брата, он стал на ходули и в белой простыне, как вставший из гроба покойник, направился ему навстречу. Привидение так напугало моего отца, что он бросился бежать, издав какой-то приглушенный звук совсем изменившимся голосом. Федя же шествовал за братом, ускоряя шаг. Сначала отец бежал, не оглядываясь. Но когда он упал, споткнувшись о крест, и привидение почти настигло его, инстинкт самосохранения подсказал ему запустить в белого преследователя камнем. Так как и при этих обстоятельствах отцу помог его талант партизанского снайпера-наводчика, камень попал дяде прямо в голову, отчего тот вскрикнул, упал с ходулей, схватился за больное место и бросился бежать в обратную сторону. Отец же, постояв с минуту в недоумении, пока убегающее привидение не скрылось в кустах, направился домой. А на следующее утро у брата на лбу появилась громадная шишка. Братья молча посмотрели друг на друга. А бабушка Мария добилась все же признания от молчаливого Феди, — он рассказал ей всю историю ночного происшествия.

Но вот бабушка Мария в нашем доме, и ей предстояло жить под одной крышей с женщиной, которая стала судьбой ее сыновей. Ей, привыкшей к простой жизни, нелегко было терпеть в доме «белоручку». Так она называла мою маму даже в ее присутствии, давая ей этим понять, что она «несозвучна эпохе», в то время когда такие, как бабушка Мария и ее сыновья, — то есть те, «кто был ничем, тот станет всем», — строят новый мир. Исполнить желание отца — перебраться в наш новый дом — она согласилась только при условии, если возьмет с собой весь свой инвентарь, живой и мертвый. Несмотря на то, что о ее бедности в деревне рассказывали всякие басни, например, что у нее «и нитки нет» за душой, она притащила с собой больше, чем моя мама. Вместе со старыми сундуками и горшками во двор въехал целый зоологический сад: две овцы, корова, куры, гуси, утки, свинья, не считая отцовских собак. Только с пчелами — несколькими ульями — ей пришлось расстаться. Все это поместилось в амбарах и специально пристроенном к дому помещении. Привыкшая всю жизнь работать, бабушка Мария вставала еще до зари и хлопотала по хозяйству. Первое время совместной жизни с мамой она хотела ее перевоспитать, показывая ей своим поведением пример трудящегося человека. Но мама вставала позже, чем бабушка, завтракала с нами, детьми, — бабушка чаще всего предпочитала завтракать одна в кухне — и только после ухода отца в контору принималась за хозяйские дела. А по вечерам она садилась в кресло, брала гитару и под аккомпанемент пела нам песни. Мы, дети, с восторгом слушали ее и думали, какая красивая наша мама. Со временем наша семья увеличилась: кроме меня и Нины, родились еще брат Иван и сестра Клава. Бабушка, сидя в стороне и прислушиваясь к песенкам мелкобуржуазного пошиба, искоса посматривала на маму.

Однажды пришло известие, что к нам в гости приезжает дядя Федя. Никто не радовался так сильно этому событию, как бабушка Мария. Она как бы помолодела: лицо ее сияло радостью и счастьем, а ее стройное, гибкое тело не знало усталости. Она хлопотала по хозяйству, приготавливала всякие любимые блюда дяди, пекла печенье и пироги и чистила весь дом.

И вот он приехал в новой, красивой военной форме, в блестящих мягких сапогах, в шинели, с чемоданом в руке. На воротничке шинели и гимнастерки блестели лейтенантские кубики, а через плечо, в кожаной кобуре, висел револьвер. Мы восторженными глазами смотрели на него и не понимали кто это: наш дядя, брат отца, сын бабушки, или сам осколочек красной звезды, вечно горящей на Кремлевской башне. Вот во что превращают большевики людей!

По деревне сразу же распространился слух о его приезде, и наш дом с утра до вечера наполнялся людьми. Все, кто знал его еще мальчишкой, хотел увидеть его своими глазами. А больше всех гордилась им бабушка Мария. Люди разговаривали между собой, наперебой расспрашивали его о далекой Москве, о новых царях в Кремле. А дядя всех поучал, что царей больше нет, что теперь все равны и что советская власть строит коммунизм. Некоторые наклоняли головы, слушая его, другие не обращали на все это внимания, они думали, что это просто так, пустые фразы, что дядя, мол, нахватался там всяких выражений и хочет немного похвастаться. Были и такие, что горячились и вступали с дядей в спор. А он, глядя на них с улыбкой, хлопал их по плечу и говорил: