Коко Шанель - Коко Шанель. Жизнь, рассказанная ею самой

Ириб пытался создавать мебель и торговать ею, но у него при удивительном таланте и вкусе совершенно не было коммерческой хватки, потому от долгов пришлось спасаться в Америке, а потом из-за американских возвращаться в Париж. С Жанной они развелись. В Америке Ириб женился снова, теперь уже на состоятельной американке Мейбл, но и в этом браке счастье не состоялось.

Вернувшись во Францию, стал заниматься довольно необычным делом — рекламой. Америка научила. Некоторые слоганы Ириба действительно были смешны и запоминались, например для моющего средства, уже не помню какого именно: «Отчистит даже пятна у леопарда».

Конечно, я была знакома с Ирибом и раньше, еще до его американской эпопеи и моей английской. Он словно ждал своей очереди, чтобы очаровать меня. Мы с Ирибом ровесники, но оба моложавые, стройные и подтянутые. Мог ли он стать моим мужем? Наверное, ведь мне уже немало лет и впереди только одиночество.

В Америке я получила новый урок благотворительности — можно не только переводить деньги на счета нуждающихся организаций, но и устраивать благотворительные выставки.

После моего возвращения из-за океана таких выставок состоялось две. К первой в Лондоне Ириб не имел никакого отношения. Герцог Вестминстерский предоставил в мое распоряжение один из своих домов, и я организовала там выставку своих моделей. Все средства пошли в пользу Лондонского Фонда помощи ветеранам войны.

Выставка имела успех, модели не продавались, но их активно копировали. Присутствие на ней многочисленных представителей фабрик готовой одежды убедило меня в правильности рассуждений Ириба. Я вовсе не была против, чтобы мои модели, мой стиль копировали.

А вот вторая выставка состоялась в Париже в моем особняке на улице Фобур-Сент-Оноре. Это была выставка… драгоценностей!

Шокированы оказались многие. Я, придумавшая бижутерию, то есть замену настоящих драгоценностей фальшивыми, теперь демонстрировала бриллианты. Крик поднялся неимоверный, но меня он нисколько не смущал. Права Колетт, сказавшая: «Меня не порицают? Значит, годы уже не те…».

Я еще была «на коне», меня порицали. Карикатурист Сэм истошно вопил: «Дожили! Настоящие драгоценности стали копиями фальшивок!» Но я хорошо усвоила урок Америки: чем больше шума, тем лучше продажи. Чем сильнее была газетная истерика, тем больше людей приходили посмотреть на выставленные бриллианты.

Самым удивительным оказался цвет выставки — все изделия на ней только белые! Никакого цвета, ни зеленого, ни красного, ни синего, ни оттенков молочного, только прозрачные, словно капли чистой воды, бриллианты.

В первый и последний раз я выставляла изделия из драгоценных камней, но с той поры полюбила создавать украшения сама. Я и раньше делала это, но теперь по-настоящему оценила их возможности. Однако, если бы это были просто украшения, едва ли они привлекли столько внимания. Я показала украшения-трансформеры, когда диадема могла быть использована как колье и наоборот, а колье вдруг разбиралось на пару браслетов… Такая хитрость привела публику в полный восторг, а мне Международная ассоциация торговцев алмазами заказала эскизы для подобных изделий.

Идея самой выставки принадлежала Ирибу, с его помощью я открыла для себя еще одну сферу приложения сил.

Но если на выставке мы показывали настоящую роскошь, то в жизни Ириб вдруг стал требовать совсем другого. Я с изумлением слушала его выговоры о моей расточительности, слишком большом числе слуг, слишком обильных трапезах для гостей, слишком большом пристрастии к комфорту… все «слишком».

Сначала не могла понять, чего ради зарабатывать деньги, если их нельзя тратить на свои прихоти? Я много помогала всем: родным, друзьям, просто талантливым людям, отправляла средства в приюты и разные организации, но оставалось еще достаточно. Почему мне нельзя тратить остальное на себя?

Большая квартира… Да, очень большая, со множеством комнат, с действительно большим числом слуг, но чем плох комфорт?

Я поддалась давлению Ириба и сменила свою роскошную квартиру на две комнаты в семейном пансионе. Там не было даже ванны, под нее пришлось оборудовать одну из комнат. Хорошо, что под влиянием момента не продала свою виллу «Ла Пауза» или какой-то из замков. Ириб, увидев, что я переезжаю, ахнул:

— Вам нравится играть в бедную работницу?

И тут стало понятно, что он тоже просто играл в сурового критика, а я куда меньшая раба комфорта, чем он сам. Напротив, Ирибу очень нравилась «Ла Пауза», он с удовольствием пользовался предоставляемым там комфортом.