Коко Шанель - Коко Шанель. Жизнь, рассказанная ею самой

А еще я знала, что никогда не скажу о потере ребенка. Это мой секрет, моя тайна, в которую даже Бою нет доступа. Должно же быть и у меня что-то. Странно, но наличие этой тайны делало меня сильней.

Однако произошло то, чего я опасалась. Женившись, Кейпел довольно скоро вернулся в Париж и словно забыл о существовании супруги. И я приняла своего женатого любовника!

К этому времени ателье было не просто расширено, пришлось купить целый особняк на рю Камбон, неподалеку от предыдущего. Этот дом № 31 навсегда станет моим рабочим Домом. Я купила авто — роскошный «Ролле» с черными кожаными сиденьями, модницы тут же подхватили идею и из обивки салонов авто быстро исчезли бархат, кружева и прочая дрянь, осталась только кожа, и желательно черная! Для повального подражания мне уже не требовались какие-то усилия, а для покупок кредиты или помощь Кейпела, я встала на ноги.

А еще арендовала виллу «Миланез». Этого поступка не понял никто, потому что, работая в городе, было крайне неудобно каждый день приезжать на улицу рю Камбон с виллы. Только Мися безнадежно махнула рукой:

— Опять этот Кейпел!

Она была права, «Миланезу» я сняла по совету Боя. Ему очень хотелось видеться со мной, но позволить компрометировать себя в Париже Кейпел не мог, как-никак женатый человек.

Это был очень тяжелый год, невыносимо тяжелый для меня. Но если бы можно вернуть, то я согласна жить так тяжело всю жизнь, только бы Бой был рядом.

Кейпел приезжал на «Миланезу» и уезжал, а я ждала. Когда звук мотора его машины затихал вдали, бросалась в спальню и

рыдала навзрыд. Злилась, ругала себя на чем свет стоит, клялась, что больше не пушу его на порог, твердила, что нельзя быть такой тряпкой, нельзя так унижаться, совсем не иметь гордости… В конце концов решала, что перееду в Париж и больше не буду видеться с Кейпелом!

Но не переезжала, тянула и тянула, прислушиваясь, не гудит ли мотор на дальней дорожке, а возвращаясь сама, с замиранием сердца ждала, когда покажется подъезд к дому — вдруг там стоит его «Даймлер»? Я боролась сама с собой очень долго, пока не осознала, что проигрываю эту борьбу, что не могу без Боя, просто не могу!

Я делала все, чтобы он этой борьбы не видел. Кейпел умен и чуток, конечно, он все прекрасно понимал, но ему тоже удобно, чтобы я не подавала вида, как тяжело. Даже самые сильные мужчины бывают совершенно беспомощны в сердечных делах. Он зарывался головой в песок, как страус, только бы ничего не решать.

— Твоя супруга носит вот это?

— Нет.

— А это?

— Нет.

— Почему? Хочешь, я сошью ей самый модный костюм? Негоже супруге Кейпела ходить в старомодных платьях.

— Она беременна.

Вот это удар! Но я его выдержала, почти радостно заявив:

— Отлично! У тебя скоро будет наследник? Хорошо, я сошью ей платье для беременной.

Диана родила в апреле, но не наследника, а девочку. Бой был разочарован, я бодро обнадежила:

— Ничего, вы еще молоды, попробуете еще раз, еще десять раз.

Но главное, чем я сознательно травила Боя — воспоминаниями о наших счастливых днях и своим «жизнелюбием». Только я знала, чего мне это стоило, улыбчивая, почти озорная в присутствии Боя, на рю Камбон и даже без него в «Миланезе» я становилась ужасной. Любимое Мисино выражение:

— Ты похожа на собаку, готовую всех перекусать.

Она права, меня останавливала только невозможность сделать это. Сколько раз хотелось крикнуть:

— Бой, мне плохо без тебя, очень плохо! Не уезжай!

Но я понимала, что уедет, и травила душу ему и себе:

— А помнишь, мы в Руайо…

Он должен почувствовать, что потерял.

Бой почувствовал, их с Дианой отношения быстро разладились. Была ли я тому виной? Наверное, но не каюсь. Эта женщина забрала у меня положение супруги Кейпела, но она была не в силах забрать сердце Боя. Знала ли Диана о моем существовании еще до их свадьбы? Думаю, да, потому что Шанель — это уже имя. Я прекрасно видела, каково ему, но испытывала мстительное удовольствие при мысли, что Бой все равно принадлежит мне.

Я сходила с ума от боли, от тоски, от любви и ничего не могла поделать. Он тоже. Нет, Кейпел как раз мог, но не делал. Не делал или не хотел делать? Я так и не узнала ответ на этот вопрос.

В декабре 1919 года у машины, на которой любил гонять Кейпел, по дороге в Канны на полном ходу лопнула шина…

Зачем он ехал на побережье? Кто-то говорил, что ради свидания с женой, которая ждала его в Каннах. Кто-то, что он собирался с ней развестись. Я не задавала вопросов, что хотел сказать, Бой говорил сам. К чему заставлять человека лгать или прятать глаза?