Радко Пытлик - Гашек

Даже читатель, знакомый с другими работами о Гашеке, найдет почти в каждой главе книги Пытлика много нового. В ней, в частности, немало выразительных психологических штрихов, доносящих живой облик писателя со свойственным ему раблезианским колоритом, натурой комика и в то же время серьезными поисками истины, жизненного и творческого пути.

Автор не склонен рисовать психологический портрет Гашека, изображая его лишь неунывающим и изобретательным весельчаком, каким он часто представал в глазах окружающих. Показана и другая сторона его жизни, моменты трудных психологических состояний, иногда отмеченных даже нотками трагизма и связанных с постоянной нуждой, неустроенностью, новыми и новыми поисками пути, порой отсутствием взаимопонимания и признания. Однако мрачноватый колорит последнего периода жизни Гашека, пожалуй, преувеличен. Несмотря на сложность положения, в котором Гашек очутился по возвращении на родину, он оставался самим собой. И свидетельство тому его «Швейк», над которым писатель начал работать через несколько недель после своего приезда в Прагу и который был отнюдь не обороной, а наступлением. Это особенно ясно, если учесть полный замысел романа. Сам Гашек говорил: «Посмеюсь над всеми дураками, а заодпо покажу, каков наш (т.е. чешский. — С. Н. ) настоящий характер и на что мы способны». Явно имелись в виду те части романа, в которых писатель собирался показать Швейка как участника гражданской войны в России. Р. Пытлик, к сожалению, уделил общему замыслу романа недостаточное внимание.

Большую ценность в книге представляют наблюдения над психологией творчества Гашека. Создавая духовный портрет писателя, Пытлик сумел выразительно показать нераздельность его личности и творчества. Последнее не было для Гашека лишь определенной сферой его жизни. Жизнь и творчество Гашека составляют единое целое. Впервые высказана глубоко верная, на наш взгляд, мысль о том, что и устные комические импровизации Гашека в пражских кафе и пивных в предвоенный период его жизни были для него, собственно говоря, своеобразным художественным творчеством и одновременно творческой лабораторией. Это подтверждается и впервые обобщенными сведениями о попытках сценических выступлений Гашека.

Содержательны замечания о своеобразии писательской манеры Гашека, например, о том, что он стремился не столько к шлифовке и отработке слога, сколько к поискам комических «находок» и «поворотов», составляющих главную силу многих его рассказов. Не менее интересно показано, как расширялась и обогащалась сатирическая палитра писателя, вбиравшая в себя все новые и новые формы. С определенного момента в его творчестве все больший удельный вес приобретает, например, искусство пародийной стилизации жанров политической публицистики и присущей им фразеологии.

Книга Пытлика — заметное событие в изучении творчества великого сатирика. Тем не менее следует учитывать, что она не завершает, а открывает процесс создания полной и всесторонней биографии Гашека, его творческого портрета. Да это и понятно. Жизнь и творчество любого крупного художника обычно поддаются освещению лишь посредством многих и разных книг, исследований, очерков. При всем том, что Пытлик сделал много, при всем обилии и богатстве материала, содержательности многих оценок и наблюдений не все вопросы в книге исчерпаны и освещены с равной степенью убедительности. Мнения автора кое-где выглядят как предположительные и гипотетические. По-видимому, в некоторые суждения в дальнейшем будут внесены и коррективы.

Есть в работе и пробелы. Думается, например, что все же недостаточно проявлена и подчеркнута общая логика духовного развития Гашека, которую мы пытались раскрыть несколькими страницами выше.

По-видимому, автор ограничил свои возможности, отказавшись от более подробного анализа литературного творчества писателя, а местами и от сколько-либо обстоятельной информации о его тематике и проблематике. Так, рассказы и очерки первого периода (на наш взгляд, вообще несколько недооцененные) определяются почти исключительно с точки зрения жанра. Почти ничего не говорится об их содержании. Полнее могла бы быть раскрыта социальная сатира Гашека 1904—1914 годов и т. д. Неполон и анализ романа о Швейке. Внимание сосредоточено главным образом на фактах биографии Гашека, а применительно к творчеству — скорее на общих его принципах, своеобразии и особенностях творческого процесса, структурно-жанровых типах. Вероятно, учитывалось, что чешский читатель хорошо знает произведения Гашека и располагает к тому же предыдущим очерком Пытлика «Я. Гашек», изданным в Праге в 1962 году и посвященным как раз анализу его литературного творчества. Тем не менее самоограничение автора в новой книге создает определенные неудобства; особенно для зарубежного читателя. Отсутствие более конкретного анализа и оценки произведений, их тематики и проблематики приводит к тому, что бытовой фон порой несколько заслоняет внутреннее содержание творческой жизни писателя. Автор задался целью преодолеть инерцию легенд, которых немало наслоилось вокруг имени Гашека, и опираться лишь на факты. Но поскольку память очевидцев и документы зачастую сохранили лишь наиболее броские приметы внешнего поведения Гашека, в то время как его духовный мир получал выражение прежде всего в его литературном творчестве, местами создается даже несколько смещенная картина. Богемно-раблезианская окраска жизненного стиля Гашека оказывается как бы сгущенной, преувеличенной и затеняет более существенные стороны его жизни и внутреннего наполнения его духовного мира.