Ольга Видова: Нурсултан Назарбаев

Не пересказать горьких слов, которые довелось ему услышать от сельчан. Смысл их сводился к тому, что негоже рвать родные корни, отрываться от земли, вспоившей и вскормившей его, негоже строить свою судьбу втихомолку, тайком от людей… Очень было обидно. Но, может быть, именно тогда он впервые остро почувствовал кровную связь с земляками, понял, как небезразличны им его жизнь и его заботы. Аттестат пришлось забрать. Может быть, именно в этом жизненном эпизоде прорвалось сдерживаемое прежде желание вырваться из привычной обстановки, зажить другой жизнью, мало похожей на окружавший его мир.

А жизнь в Казахстане кипела. Бескрайние просторы степи стремительно меняли очертания. Стройки начинались с нуля в местах совершенно необжитых, пустынных. В 1928 году английский предприниматель Лесли Уркварт писал в Москву: «Не дадите ли мне возможность поковыряться в киргизской степи, около Балхаша и дальше? Раньше чем через 50, а может, и 100 лет вы этими местами все равно не займетесь. А я поищу. Может быть, что-нибудь найду». Англичанин ошибся. Уже с 1929 года начались буровые разведочные работы в Прибалхашье, а затем и строительство медно-химического комбината. Трудились люди самоотверженно. Пресса создавала романтичный образ современника – патриота, выводящего свою страну на высокий технологический уровень и тем самым утверждающего свое право на изменение собственной судьбы во имя лучшего будущего. Чувство собственного достоинства, гордость за себя и свое Отечество пронизывали самые различные сообщения о достижениях народа в передачах по радио, в газетах, журналах, песнях, стихах.

Ради достижения цели по принципу «Я знаю, город будет, я знаю, саду цвесть…» люди шли на лишения, бытовые неудобства.

Но многие приезжали на стройку и для того, чтобы просто выжить.

В марте 1958 года, когда Нурсултану Назарбаеву было восемнадцать лет, Центральный Комитет Компартии Казахстана принял постановление об очередной грандиозной стройке, а Центральный Комитет ВЛКСМ объявил Казахстанскую Магнитку Всесоюзной ударной стройкой.

Как-то прочитал Нурсултан в газете «Ленинская смена» о комсомольском наборе в Темиртауское ФЗУ, готовящее металлургов. И учиться там нужно только один год, и полное государственное обеспечение гарантируется (отцу не надо тратиться на обучение). Показал эту заметку отцу. И тот, поняв, что уже не удержать сына, пожелавшего плыть на волнах новой, неведомой ему ранее жизни, вздохнув, отпустил его. Перед тем как уехать, Нурсултан, зная о финансовых проблемах семьи, три месяца зарабатывал деньги. А осенью 1958 года, получив в райкоме комсомольскую путевку, уехал в Темиртау.

Начиналась новая жизнь. Первые впечатления об этом городе были удручающи для юноши, только начинавшего постигать жизнь: маленький расчищенный клочок посреди огромной строительной площадки. Краны, траншеи, котлованы, груды щебня, песка, горы строительного мусора, палатки, бездорожье. В те дни строились первая доменная печь и электроцентраль. Руководство республики, озабоченное подготовкой местных кадров для будущего комбината, в спешном порядке подбирало юношей коренной национальности для учебы в крупнейших металлургических центрах страны. Часть ребят направили на Урал, на северные заводы, а группу Назарбаева отправили на Украину, в Днепродзержинск.

В ноябре 1958 года Нурсултан Назарбаев вместе со своими сверстниками прибыл на место назначения – в техническое училище № 8 г. Днепродзержинска. После дальней дороги, ярких впечатлений, связанных с передвижением по огромной стране, приходилось трудиться в непривычных для него условиях. Главное испытание их ждало на заводе. Ребята, дети потомственных животноводов, все время находившиеся на свежем воздухе, вдруг оказались в закрытом помещении среди грохота, огненных искр, сыплющихся, казалось, на головы, «расплавленный чугун течет как вода в арыке – подойти страшно». Мысль о том, что в этом аду придется провести всю жизнь, выбивала из колеи. Спустя несколько дней кое-кто из прибывших ребят запросился домой.

Нурсултан представлял, что о них могли говорить на заводе. Его смущали и шокировали слухи о «неполноценности» казахской молодежи, которая якобы не может выдерживать высокую температуру у печи. Можно было по-разному реагировать на реплики. Но именно они же стали и мощным стимулом его «самолюбивых устремлений». Чувство собственного достоинства побудило юношу к таким поступкам и делам, благодаря которым он по-своему заставил уважать как самого себя, так и казахский народ, который он представлял. Да, до сих пор он не видел заводов-гигантов, да, кроме Казахстана, он еще нигде и не был. Но жизнь только начиналась, а интересы молодых независимо от национальности, от происхождения были общими. И вот на этом-то Нурсултан Назарбаев и сумел показать и утвердить в глазах нового коллектива и себя, и свой народ.