Алимжан Тохтахунов - Мой Шелковый путь

— Дамы и господа, у нас в гостях Алла Пугачева! — торжественно прогремело из громкоговорителей.

Зал взорвался рукоплесканиями. «Лидо» всегда на девяносто процентов заполнено туристами. Они всколыхнулись, сорвались со своих мест и бросились к Пугачевой, протягивая ей буклеты «Лидо» и прося оставить автограф на первой странице. Алла Борисовна ошеломленно смотрела на Юдашкина и на меня.

— Надо же! — бормотала она с растерянной улыбкой. — Мы в Париже, а здесь целое море поклонников! Поразительно!

По ее глазам было видно, что она счастлива. Да и кто не был бы счастлив от такого внимания. А уж как я был доволен тем, что сумел подарить Алле Борисовне минуты такого триумфа! Нет ничего приятнее, чем приносить людям радость. Нет больше радости, чем наполнять мир флюидами счастья.

В 1995 году я приехал в Монте-Карло на церемонию вручения «World Music Awards», одной из самых значимых музыкальных премий мира. В отличие от других церемоний награждения, основанных на голосовании записывающих компаний и поклонников, эта премия присуждается на основании количества проданных дисков, отражая тем самым популярность исполнителей. Кого там только не было: Майкл Дуглас и Клаудиа Шиффер в качестве ведущих, а выступали Уитни Хьюстон, Майкл Джексон, Род Стюарт, Тина Тернер — крупнейшие фигуры шоу-бизнеса. Мне было приятно находиться среди этих звезд мировой эстрады, видеть их улыбки, прислушиваться к их голосам…

Жители Монте-Карло любят похвастать своим знаменитым Казино, построенным чуть ли не в 1878 году, внутри которого есть и Кабаре, и Оперный театр. Особенно любят они прихвастнуть тем, что их Казино построил тот же архитектор, который возвел в Париже здание «Гранд-опера».

Не могу сказать, что Монте-Карло заворожил меня, но мне там понравилось. Пляжи, отели, рестораны — все роскошно. Всегда много туристов, всегда оживленно. Особенно ярко и празднично здесь во время церемонии «World Music Awards».

В Монте-Карло я встретил Лайму Вайкуле.

— Привет, Алик! Как дела? — заговорила Лайма своим удивительным голосом и одарила меня обворожительной улыбкой.

Мы условились, что после концерта отправимся с ней в дискотеку «Джимис», и проторчали там до утра…

Я вернулся в номер, хотел хотя бы немного вздремнуть, поэтому вывесил на ручке двери афишку «Do not disturb».

И вдруг около восьми утра — стук в дверь. Сильный, наглый, настойчивый стук. Я поднялся с кровати и готов был в порошок стереть всякого, кто бы там ни был. Я же повесил табличку «не беспокоить»! И это называется Монте-Карло! Хороши же порядки в великосветском обществе!

Я распахнул дверь… и едва удержался на ногах под натиском ворвавшихся людей.

— Полиция! — раздался властный крик.

— Что такое?

— Где пистолет? Где оружие?

Не успел я ответить, как вломившиеся в номер полицейские принялись меня обыскивать.

— Какой пистолет? Я приехал на музыкальный фестиваль. У меня только смокинг, больше никаких вещей нет. Вон висит, осматривайте.

Я пытался объясниться, но они не понимали по-русски. Они только твердили слово «gun».

Обыскав весь номер и не обнаружив, разумеется, ничего недозволенного, они надели на меня наручники.

— Зачем наручники? Что я сделал? Я приехал на концерт! Разве это противозаконно? Что происходит?!

Они не отвечали и, подталкивая меня в спину, повели вниз. Там, в вестибюле отеля, была масса народу — все шикарные, расслабленные, счастливые. Только вчера я сидел с ними чуть ли не за одним столом, а теперь меня вели меж ними, как опасного гангстера, в стальных браслетах на запястьях. Мне хотелось сжаться, стать крохотным и незаметным, чтобы никто не видел моего позора. Я опустил голову, но мне казалось, что взгляды прожигали мне спину насквозь. Никогда не забуду тех унизительных минут!

Затем меня втолкнули в машину и повезли в участок.

Когда с меня сняли наручники, я не почувствовал облегчения. Мне казалось, что я превратился в какой-то наэлектризованный сгусток — настолько велико было внутреннее напряжение.

— Почему меня арестовали? — спросил я, усаживаясь за стол перед следователем.

Он не понял и задал вопрос:

— Parlez vous Francaise? Do you speak English?