Константин Симонов - Япония, 46

Он некоторое время смотрит на меня, видимо ожидая, не спрошу ли я еще чего-нибудь об этом стихотворении. И, еще раз повторив то, что он уже один раз объяснил мне,- что амигасой называется сделанная из болотной травы шляпа-клетка, которую надевают на голову заключенным, начинает читать стихи, которые так и называются: "Амигаса".

Иду в баню - амигаса,

Иду на прогулку - амигаса,

Осенью - амигаса,

Весною - амигаса.

Прохожу по лестнице

Мимо друга

Слышу шаги,

Но лица не вижу.

Нас разделяет амигаса.

Моя амигаса

И его амигаса,

Две одинаковых

Амигасы.

По осеннему небу расшвыряны тучи,

И я, сидящий в глубокой яме,

Смотрю на них, запрокинув голову.

Пусть мой взгляд, ударясь о небо,

Залетит осколком к соседу.

Я стучу на прогулке подметками,

Пусть товарищи слышат мои шаги,

Я шагаю, значит, я жив.

После того как мне переводят все, строчку за строчкой, он объясняет, что это лишь первая часть стихотворения. А сейчас он прочтет вторую, заключительную часть. Когда волна ударяется о берег, от нее летят брызги. Первая часть стихотворения, которую он прочел, это как бы волна, а вторая, которую он прочтет сейчас, это - брызги. Самое же сильное мгновение именно то, когда волна, ударяясь, разбивается в брызги. Поэтому и в тех стихах, которые он мне читает, по его собственному мнению, самое красивое место это молчание, пауза между первой и второй частью.

Объяснив все это, он читает мне вторую часть стихотворения. В русском переводе она звучит так:

Тень идущего человека,

На голову которого надета амигаса,

Похожа на чехол из стеблей риса,

Который надевают на сосну,

Защищая ее от гололедицы

Но от кого хотят защитить меня?

Я жду, когда в синем небе

Мелькнет сорванная с меня амигаса,

Я жду, когда в синем небе

Она полетит, как желтый осенний лист.

Я жду, когда это случится.

Я жду, когда это случится...

Он написал это стихотворение вскоре после ареста, когда было арестовано сразу много коммунистов и почти все они сидели в той же тюрьме, где сидел он. Однако общаться друг с другом не было никакой возможности. О том, что они живы и по-прежнему находятся здесь, они могли давать знать друг другу только шумом своих шагов во время прогулок.

Он писал разные стихи - не только о тюрьме, но и о том, что происходит за ее стенами. Примерно в то же время, как он написал стихи об амигасе, он написал и другие стихи, о друге, который вышел из тюрьмы за недоказанностью обвинения и женился на женщине, которую любил, женщине, такой же хорошей, как он сам.

Он сейчас прочтет стихи, которые были написаны по этому поводу в тюремной камере. Они называются: "Песня о цветке".

Муж, чья жена горда,

Счастлив потому,

Что у него в душе

Нет места для стыда.

Счастлива жена,

Чей муж душою горд,

Нет у нее причин

Стыдиться никого.

Муж и жена горды

Друг другом и собой,

Как белые цветы

На берегу ручья.

А дети, что любовь

В семью их принесет

Пусть будут как роса,

Упавшая с цветов.

Счастливы гордый муж

И гордая жена!

Вообще у него часто бывала потребность писать стихи не только о самом себе и тюрьме, где он сидел. Ему часто хотелось писать стихи о тех, кто на воле. Сейчас он прочтет стихотворение которое он написал одному из своих товарищей по заключению. Это стихи по случаю дня рождения сына этого товарища, стихи, посвященные молодежи. У них нет названия, а если их все-таки называть, их надо назвать по первой строчке: "Молодежь, укрепляй здоровье!"

Молодежь, укрепляй здоровье!

Имей красивую душу!

Имей сильное тело!

Помни - придут испытания,

Когда всей силою тела

II всей души красотою

Ты будешь с врагом бороться,

И все-таки будет трудно.

Готовясь к дням испытаний,

Молодежь, укрепляй здоровье!

Он писал разные стихи. Он посвящал их и живым и мертвым, потому что среди друзей с годами все больше становилось мертвых. Иногда ему казалось, что его душа очерствеет и он начнет легче привыкать к потерям. Но его душа не очерствела, потери продолжали его волновать, и, в общем, сейчас, когда он заглядывает в прошлое, это свойство собственной души не кажется ему слабостью, хотя бывали минуты, когда оно казалось ему слабостью. Он прочтет сейчас стихи, посвященные памяти одного товарища, который в безвыходном положении покончил с собой, не желая доставить полиции слишком большое удовольствие. Они называются: "Памяти друга".

Я слез не удержал - пускай текут...