Максим Гиллельсон - М. Ю. Лермонтов в воспоминаниях современников

ему экзамены, сданные в Московском университете, и ряд других

причин побудили Лермонтова отказаться от продолжения универси­

тетского образования. Он поступает в Школу гвардейских под­

прапорщиков и кавалерийских юнкеров.

Годы, проведенные поэтом в юнкерской школе, отражены

в воспоминаниях А. М. Меринского, А. М. Миклашевского, Н. С. Мар­

тынова, В. В. Боборыкина, H. Н. Манвелова. Эти мемуары богаты

1 А н д р о н и к о в И р а к л и й . Лермонтов. М., 1951, с. 19.

15

подробностями жизни Лермонтова в стенах юнкерской школы.

Однако они не отвечают на вопрос, почему поэт называл «ужасными»

годы своего пребывания в юнкерской школе. Между тем, не ответив

на этот вопрос, невозможно понять, какое воздействие оказали

на Лермонтова нравы этого военного заведения, типичной казармы

николаевского царствования.

При всей достоверности воспоминаний, относящихся к пре­

быванию Лермонтова в юнкерской школе, они страдают весьма

существенным недостатком: мемуаристы идеализируют порядки,

царившие в этом военном учебном заведении. Юнкерская школа

в эти годы была в ведении великого князя Михаила Павловича,

который превыше всего почитал муштру. Постоянные аресты вос­

питанников и выговоры начальству школы вызывались малейшими

нарушениями дисциплины.

Ценным подспорьем для изучения быта юнкерской школы

служат воспоминания И. В. Анненкова «Несколько слов о старой

школе гвардейских подпрапорщиков и юнкеров». В этом мемуарном

источнике имя Лермонтова не упомянуто (вторая часть воспомина­

ний, в которой должен был фигурировать Лермонтов, осталась

неопубликованной; сохранилась ли рукопись — неизвестно), но прав­

дивое описание повседневной жизни юнкеров, их обычаев позволяет

яснее представить среду, в которой поэт провел два года. Жестокая

военная дисциплина сочеталась в юнкерской школе с крайне разнуз­

данными нравами. В этом отношении своеобразным документом

является рукописный журнал «Школьная заря»; в нем видное место

занимали скабрезные, неудобные для печати стихи, среди которых

были помещены и юнкерские поэмы Лермонтова.

Превосходство гениальной натуры, склонной саркастически

отзываться о многом и многих, семейные неурядицы и, наконец,

циничная атмосфера юнкерской школы определили модель жизнен­

ного поведения Лермонтова. Листая страницы мемуаров о юнкерской

школе, невольно вспоминаешь слова А. В. Дружинина о том, как

трудно было «пробить ледяную оболочку» поэта; ведь она была

надежной броней, защищавшей его от пошлости окружавшей жизни;

и она же осложнила его отношения с товарищами и явилась не по­

следней причиной того, что ссора с Мартыновым закончилась

не бутылкой шампанского, а смертельной раной...

По окончании юнкерской школы Лермонтов получил назначение

в лейб-гвардии Гусарский полк, расквартированный в Царском Селе.

Служба в полку, гусарский разгул, попойки, картежная игра, цыгане,

наезды в столицу, посещения «большого света», интрига с Сушко-

в о й , — и напряженная творческая работа («Княгиня Лиговская»,

«Маскарад», «Умирающий гладиатор»). Жизнь поэта в 1835—1836

годах отражена в мемуарах, рисующих колоритные картины гусар­

ского быта. Однокашники Лермонтова по юнкерской школе и его

16

сослуживцы по гусарскому полку сообщили В. П. Бурнашеву,

П. К. Мартьянову, П. А. Висковатову множество подробностей,

характеризующих вольные нравы военной молодежи того времени.

Какой внутренней сосредоточенностью и силой воли должен был

обладать Лермонтов, чтобы творить в этой обстановке!

Наступил январь 1837 года. Гибель Пушкина всколыхнула

русское общество. За полное скорби и гражданского негодования

стихотворение «Смерть Поэта» Лермонтов был арестован и выслан

на Кавказ. Этот важнейший эпизод политической биографии

поэта описан многими его современниками — А. П. Шан-Гиреем,

М. Н. Лонгиновым, В. П. Бурнашевым, А. Н. Муравьевым и, кроме

того, отражен в «Деле о непозволительных стихах...». Следственное

дело значительно уточняет воспоминания современников, написан­

ные много лет спустя. Из документальных материалов в приложение

к нашему изданию включено объяснение С. А. Раевского, наиболее

авторитетного свидетеля, принимавшего деятельное участие в рас­

пространении стихотворения «Смерть Поэта».

Из мемуаров явствует, что эта стихотворная инвектива была