Максим Гиллельсон - М. Ю. Лермонтов в воспоминаниях современников

даже видеться с ним в 1841 году в Пятигорске. <...>

2. ЛЕРМОНТОВ В ПЯТИГОРСКЕ В 1841 г.

Ревматизм, мною схваченный в 1840 году, разы­

грался не на шутку, и я должен был подумать о полном

излечении, а так как сестре и мачехе понадобилось

лечение минеральными водами, то и было решено всем

нам целой семьей ехать туда. В начале мая мы пусти­

лись в путь. <...>

Мы часто останавливались ночевать у станичников

и продовольствовались как провизией, взятой с собой,

так и моей охотой. <...> Подъезжая к Ставрополю, мы

ехали часто с конвоем донских казаков, человек из трех-

четырех состоящих, и я до сих пор не знаю, к чему

это было нужно. В Ставрополе останавливались в из­

рядной гостинице Найтаки, отдохнули, освежились

и через Георгиевск прибыли в Пятигорск в конце

мая. <...>

Встреченные еще в слободке досужими десятскими,

мы скоро нашли себе удобную квартиру в доме комен­

данта Умана, у подошвы Машука, и посвятили целый

вечер хлопотам по размещению 9. Я сбегал на бульвар,

269

на котором играла музыка какого-то пехотного полка,

и встретил там много знакомых гвардейцев, приехавших

для лечения из России и из экспедиции, как-то: Тру­

бецкого, Тирана, ротмистра гусарского полка, Фитин-

гофа, полковника по кавалерии, Глебова, поручика

конной гвардии, Александра Васильчикова, Заливкина,

Монго-Столыпина, Дмитревского, тифлисского поэта,

Льва Пушкина и, наконец, Лермонтова, который при

возникающей уже своей славе рисовался — и сначала

сделал вид, будто меня не узнает, но потом сам первый

бросился ко мне на грудь и нежно меня обнял и об­

лобызал.

На дворе дома, нами занимаемого, во флигеле, посе­

лился Тиран, по фасу к Машуку подле нас жил Лермон­

тов с Столыпиным, а за ними Глебов с Мартыновым.

С галереи нашей открывался великолепный вид: весь

Пятигорск лежал как бы у ног наших, и взором можно

было окинуть огромное пространство, по которому

десятками рукавов бежал Подкумок. По улице, которая

спускалась от нашего дома перпендикулярно к буль­

вару, напротив нас, поместилось семейство Орловой,

жены казачьего генерала, с ее сестрами Идой и Полик-

сеной и m-me Рихтер (все товарки сестры моей по Ека­

терининскому институту), а ниже нас виднелась крыша

дома Верзилиных, глава которого, также казачий гене­

рал, состоял на службе в Варшаве, а семейство его, как

старожилы Пятигорска, имело свою оседлость в этом

захолустье, которое оживлялось только летом при

наплыве страждущего человечества.

Семья Верзилиных состояла из матери, пожилой

женщины, и трех дочерей: Эмилии Александровны, из­

вестной романическою историею своею с Владимиром

Б а р я т и н с к и м , — «le mougik» *, как ее называли, бело-

розовой куклы Надежды, и третьей, совершенно неза­

метной. Все они были от разных браков, так как m-me

Верзилина была два раза замужем, а сам Верзилин был

два раза женат. Я не был знаком с этим домом, но го­

ворю про него так подробно потому, что в нем разыгра­

лась та драма, которая лишила Россию Лермонтова.

В то время Пятигорские минеральные воды усердно

посещались русскими, так как билет на выезд за гра­

ницу оплачивался 500 рублями, а в 1841 году сезон был

одним из самых блестящих, и, сколько мне помнится,

* мужик ( фр. ) .

270

говорили, съехалось до 1500 семейств. Доктора Рожер,

Норман, Конради и многие другие успешно занимались

практикою, и я видел в Пятигорске многих людей,

по-видимому, неизлечимых, которые в конце кур­

са покидали целительные воды совершенно здоро­

выми. <...>

Раз или два в неделю мы собирались в залу ресто­

рации Найтаки и плясали до упаду часов до двенадцати

ночи, что, однако, было исключением из обычной во­

дяной жизни, потому что обыкновенно с наступлением

свежих сумерек весь Пятигорск замирал и запирался

по домам.

Помню приезжавших на время из экспедиций гвар­

дейских офицеров: Александра Адлерберга I, кирасира

Мацнева, которому я проиграл 500 рублей на 12 000 им

заложенных и которые заманчиво разбросаны были

в разных видах по столу в одной из комнат гостиницы,