Фридрих Хоссбах - Пехота вермахта на Восточном фронте. 31-я пехотная дивизия в боях от Бреста до Москвы. 1941—1942

Очень неубедительными выглядят попытки людей, которые в то время отвечали за планирование и проведение операций, доказать, что при ином планировании и проведении наступательных действий цель кампании все же могла быть достигнута. Исходный план кампании, разработанный Верховным главнокомандованием вермахта, в общих чертах предусматривал: «Главные силы русских сухопутных войск в Западной России необходимо уничтожить смелыми действиями проникающих далеко на вражескую территорию танковых клиньев, не допуская отхода боеспособных войск противника в глубь страны.

Посредством быстрого продвижения наших войск нужно выйти на линию, из-за которой русские ВВС не смогут осуществлять налеты на объекты на территории германского рейха. Конечная цель операции – создание щита, разделяющего европейскую и азиатскую части России на главной линии Волга – Архангельск. В этом случае объекты последнего промышленного региона, который останется в распоряжении русских, Урала, могут быть в случае необходимости уничтожены люфтваффе» [27] Loßberg. S. 164 und 165. .

Достаточно обладать одним лишь здравым смыслом для того, чтобы понимать, что достичь этой цели за три с половиной месяца летней кампании невозможно; эта задача не могла быть решена и в том случае, если бы на границе России немецкие войска встретили организованное сопротивление готовой к бою армии противника, что предполагал не только Гитлер, но и руководители Верховного главнокомандования вермахта и главного командования сухопутных войск [28] Seraphim. S. 64 ff. . Переход немецких войск в наступление на широком фронте от Румынии до Восточной Пруссии и установление целей, которые должны были одновременно достичь наступавшие на обоих флангах группы армий, противоречил решению задачи, от которой зависел успех всей кампании, – разгрому основных сил противника и продвижению в глубь русской территории. «Несоответствие между протяженностью фронта и числом имевшихся в наличии соединений, несоответствие, на которое Гитлер указывал еще во время предварительного обсуждения плана наступления» оказалось слишком велико [29] Haider. S. 41. .

Сравнение протяженности фронта в начале немецкого наступления от устья Прута до Мемеля с протяженностью фронта по достижении линии Волга – Архангельск показывает, что она должна была увеличиться приблизительно в четыре раза – с 1250 километров [30] На самом деле 2110 км – 300 км полоса обороны Прибалтийского особого военного округа (от Балтийского моря до южной границы Литовской ССР), 470 км Западного особого военного округа (от южной границы Литовской ССР до реки Припять), 860 км Киевского особого военного округа (от Припяти до Липканы), 480 км Одесского округа (от Липканы до устья Дуная). К этому надо добавить 1300 км сухопутной границы с Финляндией, оборонявшейся силами Ленинградского военного округа. ( Примеч. ред. ) до 4500 километров. При этом мы не учитываем невероятную глубину пространства, оставленного за спиной наступающей армии; те участки, которые остались бы не захваченными во время наступления, потребовали бы особого внимания и охраны.

Превентивная война, начатая Гитлером, должна была исключить мнимую опасность того, что Советская Россия, улучив благоприятный для себя момент и воспользовавшись затруднениями Германии, вступит в соглашение с западными врагами рейха. Но на деле вышло нечто совершенно противоположное. Военное ослабление Германии было бы неизбежным даже после победы над Россией, ибо одно удержание и подчинение этой территории потребовало бы присутствия значительных немецких сил, которые, следовательно, не могли бы быть использованы на Западном фронте. Во время Первой мировой войны после заключения Брестского мира на Востоке оставалась немецкая оккупационная армия в составе двадцати пехотных и трех кавалерийских дивизий, которые не могли участвовать в решающих сражениях на Западе.

Как обстояли дела зимой 1941/42 года и как это повлияло на ход немецкого наступления?

19 октября фельдмаршал фон Бок, командующий группой армий «Центр», обратился к войскам с приказом по случаю окончания сражений под Вязьмой и Брянском [31] См. приложение 1. . Немецкие войска совершили выдающиеся подвиги в борьбе с врагом, «несмотря на погоду и отвратительное состояние дорог», как сказал фельдмаршал фон Браухич в своем упомянутом выше приказе. Никто не сомневался, что наступивший период распутицы был предвестником неминуемо надвигавшихся зимних холодов. Немецкие войска в 1941 году должны были повторить печальный опыт 1914–1918 годов: военные действия на Востоке сильно осложнились из-за дождей и наступившей в их результате распутицы. Этот период дождей и грязи продолжался все время приближения от Брянска до Белева, то есть до 5 ноября, когда наступила зима. С 5 по 10 ноября чередовались снегопады, морозы и оттепели. С 11 ноября, однако, зима полностью и окончательно вступила в свои права. Стало холодно, и снег шел практически непрерывно. 12 ноября термометр показывал температуру минус 17 градусов, 13 и 14 ноября – минус 12. Непролазная грязь на дорогах превратилась в скользкий каток.