Николай Скоморохов - Резерв высоты

Но, видимо, в этот момент судьба еще раз улыбнулась Есину. Один из летчиков третьей эскадрильи заболел, и, когда поняли, что это надолго, Сергея включили в эскадрилью. Итак, Фадеев и Есин снова были вместе, не хватало Глеба...

Встречаясь с Сергеем, Анатолий никогда не спрашивал его о Вике, об их отношениях. Там, где доводилось быть всем троим вместе, ни Сергей, ни Вика не проявляли четко каких-либо особых чувств. Это казалось странным Анатолию, ведь он по праву друга переживал за них. Ответ на его раздумья пришел, как это часто бывает в жизни, сам собой, неожиданно.

Однажды Вика подкараулила Фадеева на выходе из летной столовой.

- Товарищ младший лейтенант, разрешите обратиться? - начала она серьезно, потом рассмеялась: - По личному вопросу.

- Вика, когда ты перестанешь заниматься этими шуточками?

Они отошли в сторону и медленно направились к жилгородку командного состава, где было не так многолюдно и можно было поговорить по душам. Вика, будто прочитав мысли Анатолия, сказала доверительно:

- Толя, к сожалению, Есин стал совсем не таким, каким был раньше. Он ведет себя как-то странно: с байскими замашками, права предъявляет...

- Что это значит: замашки, права? Нельзя ли точнее?

- Чего же точнее. Ведет себя так, будто я ему чем-то обязана. Сам проторчал в тылу, когда другие воевали. Наслушался, видно, рассказов пошляков о девушках-фронтовичках и ведет себя соответственно. Говорит: "Вика, хоть день - да наш!" А разве я за этим на фронт рвалась?! Мы под Сталинградом, несмотря на штурмовки и бомбежки, готовили самолеты днем и ночью. Вы спали по ночам, мы охраняли вас или самолеты.

- Вика, право, не знаю, при чем здесь я? - сказал Фадеев. - За поступки Сергея ты выговариваешь мне. Не лучше ли с ним самим объясниться?

- С ним у меня разговор короткий - съездила по физиономии, и все!

- Ты молодчина, - засмеялся Фадеев, - надо от тебя держаться подальше! А если серьезно, я вас с Сергеем не очень понимаю. То у вас любовь, то...

- Какая любовь?! Он за целый год ни одного письма не прислал! А как увидел - сразу за коленки хватает. Это разве любовь?

- Вика, - Фадеев старался быть беспристрастным, - ведь Сергей все-таки твой друг. Почему с этим разговором ты пришла ко мне?

- Ах, Толя, Толя! К кому же я еще пойду за советом, кто другой меня поймет так, как ты?!

"Ну и хам Сергей, наплевал девчонке в душу", - думал в это время Фадеев. Ему стало очень жаль Вику, но как ей помочь, он не знал. Который уже раз Анатолий ощутил свою беспомощность в подобных делах.

- Хорошо, Вика, я подумаю.

- Давно пора! - еле сдерживая себя, с сердцем произнесла Вика. - А то ходишь весь в заботах, новая должность всего захватила, ничего вокруг не видишь! Верно говорят девчонки: "Вика, твой ростовчанин совершенно слепой, ему надо как-нибудь подсказать, что в полку есть не только самолеты и летчики, но и девушки!" Некоторое время они молчали.

- Ты хочешь после войны в монахи пойти? - вдруг задиристо спросила Вика. И тут же спохватилась: - Извини, я много всего наговорила. Но больше не буду тебя беспокоить. У меня это наболело и сегодня вырвалось наружу. - И снова, словно какой-то дьяволенок сидел в ней, она сказала подчеркнуто смиренным тоном: - Я лучше буду поступать так, как поступают другие.

- Ты с ума сошла? - рассердился Фадеев.

- До свидания, товарищ младший лейтенант! И считайте, что этого разговора между нами не было.

- Я тебя совершенно не понимаю, - слегка опешил Анатолий.

- Очень жаль, а я так надеялась!

- Я, наверное, многое делаю не так, как нужно, - сказал серьезно и твердо Фадеев, - но запомни: несмотря на то, что ты такая шальная, я к тебе относился и буду относиться с уважением, и ты не наговаривай лишнего на себя! Ведь ты же чистая, хорошая!

Вика отвернулась. Всхлипывая, прошептала:

- Разве я этого хотела? Это же случайно, это вопреки моей воле. И какой ты все-таки сухарь!

Она уткнулась в грудь Анатолию, обняв его за плечи, и затихла.

"Что ни час, то сложнее, - подумал он, - нужно как-то разобраться с этим". Он погладил ее выбившиеся из-под шапки кудряшки и сказал, как маленькому ребенку:

- Пожалуйста, будь умницей, будь той Викой, которую я знал и которую всегда уважал и уважаю сейчас. Я, наверное, чего-то не понимаю, но со временем разберусь...

Вика отстранилась от него и, не простившись, зашагала прочь. Анатолий немного постоял в раздумье, медленно пошел к штабу.

Вика хорошо продержалась всю дорогу, но, придя в общежитие, громко разрыдалась. Девушки, окружившие ее, сразу все поняли. Саша обняла Вику, села рядом на кровать, положила ее голову на колени, обняла и поглаживая Викины густые волосы, сказала: