Юрий Лощиц - Кирилл и Мефодий

Но что же сам его апостольство, блаженнейший папа Адриан?

Очень ли будет прилично — после всех прозвучавших из его уст громких поощрений в адрес славянских письмен и славянской литургии, после траурных соболезнований по поводу кончины Кирилла — так одними выражениями чувств и ограничиться? Или он хоть слегка накренит чашу весов в сторону дерзкого новшества двух византийцев, а тем самым, в сторону моравлян и паннонцев?

И, наконец, он её накренил, эту чашу. Слегка, но накренил.

Латинский оригинал письма Адриана II, адресованного князьям Ростиславу и Коцелу, в канцелярии Ватикана не сохранился. Не сберёгся и греческий перевод, который наверняка тогда же составили, как принято при подготовке посланий межгосударственного достоинства. Над этим переводом как раз и могли совместно работать Мефодий с Анастасием. Но « Житие Мефодия » содержит пространный славянский текст письма, и он, судя по стилю, предельно близок к первоисточнику. Вполне возможно, что документ и готовили сразу на трёх языках, и это условие предложил Мефодий. Пусть и славянские князья получат эпистолу, подтверждающую их высокое достоинство, уважение к их родной речи.

Письмо вышло явно напутственного, благословляющего, миротворного и покровительственного звучания. Попробуем услышать письмо папы Адриана так, как услышали его стародавние те славяне. Вот как звучит оно в « Житии Мефодия »:

«Андриан епископ и раб Божий к Ростиславу и Святополку и Коцелю.

Слава в вышних Богу и на земли мир, в человецех благоволение.

Яко о вас духовная слышахом, ныня же жадахом с желанием и молитвою вашего ради спасения, како есть воздвиг Господь сердца ваша искати Его и показал вам — не токмо верою, но и духовными делы достоит служити Богу.

Вера бо без дел мертва есть, и отпадают ти, иже ся мнят Бога знающе, а делы ся Его отметають. Не токмо бо у сего святительского стола просисте учителя, но и у благовернаго цесаря Михаила да посла вам блаженаго Философа Костянтина и с братом, дондеже мы не доспехом. Она же уведевша апостольского стола, достояща ваша страны, кроме канона не сотвористе ничесоже, но к нам приидосте и святаго Климента мощи несущее. Мы же трегубу радость приимше, умыслихом испытавше послати Мефодия свящаше и с ученикы, сына же нашего на страны ваша, мужа же свершена разумом и правоверна да вы учит, яко же есте просили, сказая книгы в язык ваш по всему церковному чину исполнь и с святою мшею (мессой) рекше, со службою и крещением. Яко же есть Философ начал Костянтин Божиею благодатью и с молитвы святаго Климента, тако же аще ин кто возможет достойно и правоверно сказати свято и благосно Богом и нами и всею кафоликиею и апостольскою церковью буди да быстеудобь заповеди Божия навыкли. Сей же един хранити обычай да на мши (мессе) первее чтут Апостол и Евангелие римскы, таче словенскы да ся исполнить книжное слово, яко восхвалят Господа ecu языкы и друго иде ecu возглаголют языкы различны величья Божия, яко же дасть им Святый Дух отвещавати.

Аще же кто от собранных вам учитель и чешющих слухы и от истины отвращающих на бляди, начнет, дерзнув инако, развращати вы, гадя книгы языка вашего, да будет отлучен токмо в суд, а ны церкве дойде ся исправить. Ти бо суть волцы, а не овця, яже достоит от плод нагнати и хранитися их.

Вы же, чада возлюбленная, послушайте учения Божия и не отрините казания церковного, да ся обрящете истиньнии поклонителе Божия, Отцю нашему небесьному с всеми святыими. Аминь».

Несмотря на сугубый архаизм, а отсюда — для современного читателя — вязкость и смысловую непрояснённость некоторых оборотов документа, его содержание для славянских князей было вполне прозрачным. Адриан скромно именовал себя епископом, а не папой (ведь и все восточные патриархи с митрополитами тоже были — по сути, а не по званиям — епископами). Старик не оскорбил Ростислава никаким непочтительным словцом в адрес убиенного цесаря Михаила. Хотя и напомнил, что когда-то Ростислав первым делом обратился за духовным окормлением всё же в Рим, а не на Босфор (« у сего святительского стола просисте учителя »). Тут же, впрочем, признал очевидное: миссия из Византии в Моравию опередила римскую (« мы не доспехом »). Зато напоследок именно в Риме Мефодия с учениками « свящаше », то есть рукоположили: сначала учеников в священники и диаконы, а напоследок и учителя — в епископы.

Вот это, вроде бы мельком сказанное о рукоположениях, и было для князей едва ли не самым важным местом письма. Отныне в Моравии и Паннонии будет у них свой епископ! Не от латинян, не от немцев назначенный, а, как и его покойный брат, по духу, по ревности своей к справедливости — истый славянин.