Василий Соколов - Вторжение

- Где же вы намерены приземлиться? - полюбопытствовал адъютант.

- Придется на центральном аэродроме. Это в районе Ходынки. Если память мне не изменяет, там принимала парады царица Екатерина.

Мембрана в трубке задрожала от хохота, полного сарказма.

- Что - не верите? Есть там аэродром! - уверял генерал-полковник. Мне докладывали, его даже отчетливо видно из окон Кремля.

- Когда же вы собрались лететь?

- Я лечу завтра утром.

- Не хватало еще одного самоубийства! - выпалил полковник в самое ухо Гальдеру. Начальник штаба посмотрел на трубку, и ему показалось, что вместо слухового отверстия на него наведен ствол пистолета.

- Что же вы молчите, господин генерал? - спросил Шмундт. - Хотите быть самоубийцей или попасть в лапы большевиков?

- Перестаньте, Шмундт, язвить. Я все-таки старше вас чином, - отрезал Гальдер.

- Ну, положим, оставьте это мнение при себе! - так же резко ответил адъютант фюрера. - И то, что вы не знаете обстановки, это минус вам, начальник генерального штаба! - Последние слова он произнес растягивая, явно издеваясь.

- Обстановка мне ясна, хотя, впрочем...

- Так вот слушайте, - заговорил Шмундт. - Русские перешли в контрнаступление. Наши войска отходят. И нам теперь ничего не остается, как сообщить немецкому обывателю и нашим противникам, что линия фронта сокращается в целях эластичности...

Услышав это сообщение, Гальдер обмяк и рухнул в кресло. Его трясло, как во время приступа малярии, которую он когда-то подхватил в инспекционной поездке на болотах Польши. Вошедший офицер-шифровальщик хотел передать ему наконец полученную сводку с Восточного фронта, но смертельно перепугался и позвал из приемной адъютанта. Вдвоем они, поддерживая Гальдера за плечи, хотели положить его на диван, но в последнюю минуту генерал пришел в себя.

- Ничего, ничего, пройдет... Просто мне дурно... Переутомился. Гальдер вытер лоб и принял пилюли.

На следующий день Гальдер сделал запись в дневнике:

"7 декабря 1941 года. На фронте группы армий "Центр". Отвод 10-й моторизованной дивизии из района Михайлова (фронт группы Гудериана), по-видимому, будет иметь очень неприятные последствия.

Напряженная обстановка сложилась на северном фланге 4-й армии, на участке 4-й танковой группы. Противник сделал большой прорыв с севера на Клин. Восточнее Калинина противник также прорвал наш фронт, но этот прорыв удалось ликвидировать.

На фронте группы армий "Север". У Тихвина обстановка очень напряженная. Командование группой армий считает, что войска не смогут удержать город, и поэтому оно подготавливает отход на новый рубеж сопротивления - "хордовый рубеж".

Писал это Гальдер скрепя сердце. Не писать не мог, потому что служебный дневник требовал хотя бы приблизительной точности. Он часто пользовался донесениями, в которых тоже обходились острые углы.

А в Действительности там, на Восточном фронте, немецкую армию подстерегал неминучий разгром.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

Гигантская, до предела растянутая пружина войны в самый критический момент - в битве под Москвой - лопнула. По закону физики всякое действие вызывает равное и противоположно направленное противодействие - и возвратная сила этой пружины ударила по немцам.

Германский фронт затрещал.

В военной истории нередки явления, когда нападающая сторона чем ближе стоит к победе, тем дальше оказывается от победы, и, наоборот, противоборствующая сторона, которая терпела неудачу за неудачей, поражение за поражением, становится как бы обновленной, в переломный кризисный момент копит силы для ответного удара и наносит его с такой ярой мощью, что ранее слывший непобедимым противник вынужден бежать очертя голову.

Неожиданное советское контрнаступление, начатое 5 и 6 декабря, захлестнуло весь немецкий фронт; оно вершило грандиозный военный план, созданный Ставкой для разгрома неприятеля на Московском стратегическом направлении.

Главные удары наносились на обоих крыльях: на севере - против 3-й и 4-й немецких танковых групп, зацепившихся в районе Клина, Волоколамска, Истринского водохранилища, и на юге - против 2-й танковой армии генерала Гудериана, который ни с кем не хотел разделить славу и зарился первым со стороны Тулы ворваться в Москву.

Эти немецкие группировки, нависшие на флангах Западного фронта, охватили с севера и юга Москву гигантской подковой. Теперь стояла задача нанести поражение фланговым группировкам немцев, проще говоря - разогнуть эту подкову и, стремительно продвигаясь вперед, охватить неприятельские армии своей, русской могучей подковой.