Олег Терентьев - Владимир Высоцкий - Эпизоды творческой судьбы

Переехав в Москву с отцом, я учился в политехникуме связи, который окончил в 1936 году. В (это время) познакомился с сестрой товарища — Ниной. Она стала моей женой, а в 1938 году — матерью Володи.

В техникуме я прошел курс вневойсковой военной подготовки, получил звание младшего лейтенанта. И с марта 1941 года — на военной службе... Заочно окончил академию связи. Уволен из армии в звании полковника за выслугой лет. Участвовал в обороне Москвы, освобождении Донбасса, Львова... взятии Берлина, освобождении Праги... Имею свыше двадцати орденов и медалей Советского Союза и Чехословакии, почетный гражданин города Кладно.

Мой брат, Алексей Высоцкий, профессиональный военный, закончил артиллерийское училище, всю войну воевал артиллеристом. После войны занимался журналистикой, написал несколько книг... На войне брат был награжден (восемью орденами, из них тремя — Боевого Красного Знамени, многими медалями». (2)

Рассказывает Нина Максимовна Высоцкая:

«Я родилась в 1912 году. Мой отец, Максим Иванович Серегин,— из села Огарева Тульской губернии — рано начал трудиться. В Москву приехал в возрасте 14 лет. Потом стал швейцаром. Работал в разных московских гостиницах: в «Марселе» на углу Петровки и Столешникова переулка, затем в «Новомосковской». В последние годы жизни в «Фантазии» на Земляном валу. Мама моя, Евдокия Андреевна Синотова, родилась в Подмосковье на станции Бородино в деревне Утицы. Это историческое место — во время наполеоновского нашествия там был знаменитый Утицкий редут. Девочкой она переехала в Москву, где жила у старшей сестры. В ранней молодости вышла замуж. Всю жизнь растила и воспитывала детей, которых в семье было пятеро. [В настоящее время из всей семьи осталась одна Нина Максимовна].

Родители умерли рано, и с девятнадцати лет я жила самостоятельно, воспитывая младшего брата..» (9)

«Володя рос очень занятным ребенком,— вспоминает Нина Максимовна,— рано начал говорить.

Володя с дедом, Владимиром Семеновичем, в г. Мукачеве, 1951 г.

1938 г.

г. Эберсвальде, лето 1947 г.

«Детские впечатления очень сильные. Я помню с двух лет — невероятно просто! — все события. Я помню, например, как... я провожал отца на фронт. Досконально просто, до одной секунды. Как меня привели в поезд, как я сел, сказал: «Вот тут мы поедем». Они говорят: «Ну, пойдем на перрон, там погуляем». И вдруг я смотрю... и он уже машет платком мне... А обратно меня нес муж Гиси Моисеевны, дядя Яша, на руках, потому что я был в совершенной растерянности и молчал, [обидевшись), что меня так обманули: я уже с отцом ехал... и вдруг они меня не взяли... Очень хорошо помню, когда пришли домой... Жил на Первой Meщанской прямо напротив Ржевского вокзала в трехэтажном доме». (10)

«Еще до войны я окончила Московский комбинат иностранных языков и стала работать переводчиком-референтом немецкого языка в иностранном отделе ВЦСПС. Работала в «Интуристе» гидом. В первые годы войны служила в бюро транскрипции при Главном управлении геодезии и картографии МВД СССР. Затем работала инокорреспондентом во В/О Технопромимпорт Минвнешторга. А последнее время в отделе научно-технической информации в НИИхиммаше, начальником бюро технической документации. Ветеран труда, сейчас на пенсии». (9)

«Володя не по годам стойко переносил все тяготы неустроенного военного быта. В первые месяцы войны мне приходилось брать его, трехлетнего, с собой на работу. Иной раз и спал он там, прямо на столах.

Когда бывали воздушные тревоги, мы спускались в бомбоубежище. Там всегда было битком набито народу, было душно и жарко. А он хоть бы раз захныкал. Напротив, со всеми перезнакомится, начнет разговаривать. А однажды залез на табуретку и начал читать стихи:

Климу Ворошилову письмо я написал:

«Товарищ Ворошилов, народный Комиссар,

В Красную Армию в нынешний год,

В Красную Армию брат мой идет...»(4)

«Сейчас почему-то Володе приписывают разные сверхкачества. Ну, например, один корреспондент пишет, что он, мол, в трехлетием возрасте лазил на крышу, или когда падал — не плакал. Был он обычным ребенком: и плакал, и капризничал как все дети. Песок для тушения немецких «зажигалок» к специальному ящику, которые тогда стояли в каждом доме на чердаках, он вместе с другими ребятами действительно подносил в своем маленьком игрушечном ведерке, но для него это была обычная детская игра в подражание взрослым». (9)