Ф. Дикин - Дело Рихарда Зорге

Конвейер этот работал гладко, без сучка и задоринки до самого ареста группы, когда компрометирующий материал был найден в доме одного из главных членов организации, что и послужило основанием для проведения предварительного расследования и допросов.

Теоретически риск для группы усиливался и тем, что в ее работе в той или иной степени принимали участие женщины. Находясь в тюрьме, Зорге самодовольно писал: «Женщины абсолютно непригодны для шпионажа. Они не разбираются ни в политике, ни в других вопросах, и я никогда не получал от них удовлетворительной информации. И поскольку они были для меня бесполезны, я никогда не привлекал их для работы в своей группе».

Похоже на правду, что в обширных связях Зорге с женщинами во время его пребывания в Токио не было никакого элемента шпионажа и что его личные дела никогда не имели ничего общего с его подпольной деятельностью.

Группа Зорге имела возможность действовать безнаказанно, но за единственным исключением — японские специалисты по связи перехватывали неустановленные сообщения в течение восьми лет. Технические достижения группы были превосходны. Как позднее писал Зорге: «Я и сам был удивлен, что мы занимались секретной работой в Японии в течение многих лет и ни разу не попались властям. Я уверен, что моя группа (ее иностранные члены) и я сам избежали этого, потому что у нас у всех было легальное занятие, которое обеспечивало нам хорошее социальное положение и вызывало доверие к нам. Я уверен, что все члены иностранных шпионских групп должны быть кем-то вроде корреспондентов, миссионеров, представителей делового мира и т. д. Полиция не обращала на нас особого внимания и лишь посылала к нам в дом людей в штатском, которые расспрашивали наших слуг. Я никогда не боялся, что наша секретная работа будет выдана иностранными членами нашей группы, но меня беспокоило то огромное количество возможностей быть обнаруженным через наших японских агентов, и, как я и ожидал, так оно и случилось».

ОТ НАЧАЛА ВОЙНЫ В ЕВРОПЕ (СЕНТЯБРЬ 1939)

ДО ВОЗВРАЩЕНИЯ МАЦУОКИ ИЗ ЕВРОПЫ (АПРЕЛЬ 1941)

Когда в сентябре 1939 года в Европе разразилась война, Зорге впервые стал официально сотрудничать с германским посольством, занявшись редактированием выпускаемого посольством бюллетеня новостей, составлявшегося из телеграмм, полученных от официальной службы новостей из Берлина, а по вечерам отдыхал от дневной рутины, расслабляясь в барах Токио. Ему выделили небольшой кабинет на втором этаже старого здания канцелярии по соседству с комнатой прослушивания и радиоперехвата ДНБ — официального германского агентства новостей. Зорге ежедневно приходил сюда в шесть часов утра и оставался до десяти. «Первое, что я делал, это сортировал поступившие телеграммы, выбирая наиболее важные из них, чтобы показать руководящим сотрудникам посольства. А затем готовил выдержки для пресс-релиза, выпускаемого для живущих в Японии немцев, а также текст заявления для японской прессы».

Ему платили за эту работу, но никакого официального статуса в посольстве она ему не давала. По словам самого

Зорге, ему много раз предлагали поступить в штат, но он упорно отказывался. «МИД в Берлине (начиная с 1939 года) оказывал давление на Отта с тем, чтобы он взял меня на довольно высокий пост — заведующего информацией и отношениями с прессой. Однако я продолжал отказываться. В конце концов Отт стал даже обижаться, и потому я пообещал ему, что продолжу выступать в роли его личного советника».

У Зорге была одна особая причина для того, чтобы отклонять все предложения об официальном назначении в Японии. Он не только чувствовал, что «официальные обязанности будут мешать моей работе на Москву. Я также боялся, что в ходе неизбежной проверки службами безопасности могут всплыть некоторые подробности моего прошлого, прежде чем я буду назначен сотрудником дипломатического ведомства».

В любом случае отношения Зорге с послом и высшими чинами посольства имели особую, если не оказать неопределенную природу. Начало военных действий в Европе, естественно, привело к росту близости между ними и частым ежедневным дискуссиям о развитии событий в Японии и на европейской сцене. И Зорге, без сомнения, являл собой исключительно ценный источник информации для германского посольства. Отту было прекрасно известно, что у Зорге были свои особые связи среди советников принца Коноэ и что он специально изучал советские дела.