Александра Богданович - Три последних самодержца

В таком фаворе был этот Асташев, что, когда однажды во время завтрака у царицы-матери Дашков стал говорить, что на «Зарнице» беспорядки, что там бог весть какая команда и проч., вел. кн. Александр Михайлович, обратясь к жене, громко сказал: «Ксения, слышишь, уж и Асташев им не годится, признают его никуда не годным!» После этих слов Дашков умолк. А через год обнаружены были мошеннические проделки Асташева — его обогащение за счет вел. кн. Александра Михайловича, провоз контрабанды, покупка себе, не имея раньше никаких средств, трех домов в Петербурге и проч. Но до сей поры этот Асташев и Чавчавадзе с ним пользуются царевой протекцией, занимают выгодные для наживы места в пограничной страже или что-то в этом роде. Подобные субъекты питают анархию, разрушают монархию.

31 января.

Вчера А. Г. Вишняков был у царя, благодарил за алмазы на Александра Невского. Говорит, что царь ненаходчив — если человек мало ему знаком, он стесняется с ним говорить.

2 февраля.

Сейчас Брянчанинов говорил, что царь сам теперь желает войны, так как чувствуется, что России нужна победоносная война. Война будет с Турцией. Создадут конфликт для этого. На Кавказ уже двинуто с этой целью 4 корпуса.

Рассказывал Зилотти, что всех поражает странная дружба молодой царицы с ее бывшей фрейлиной Танеевой, которая вышла замуж за Вырубова. Когда во время поездки в шхеры лодка наткнулась на камень, эту ночь царская семья проводила на яхте «Александрия». Царь спал один в рубке, а в свою каюту царица взяла Вырубову, на одной с ней постели спала…

4 февраля.

Сегодня Севастьянов сказал, что на своих письмах в Константинополь царь никогда не пишет «Константинополь», а всегда «Царьград». Это неуспокоительное сведение — не дай бог, чтобы захотел его взять.

8 февраля.

По телефону М. Л. Шаховской сказал, что ему телефонировал Беклемишев, что 5-го числа в Кронштадте был разрешен морской бал, но вместо бала был митинг, на котором офицеры порешили обратиться к царю, чтобы он немедленно уволил морского министра Дикова; что вообще у морских офицеров в Кронштадте очень развито «преторианство». Потом, что среди офицеров в Петербурге большое неудовольствие по поводу обвинения Стесселя, который приговорен к 10 годам крепости по порт-артурскому делу. Они хотят требовать у царя, чтобы Стесселя помиловали, так как виновники — Куропаткин и Алексеев — на свободе, а их-то и надо судить.

13 февраля.

Сегодня у царя будут приняты 280 человек членов Думы — правые, умеренные и октябристы. Когда был у нас Мосолов, Е. В. ему сказал передать Фредериксу, чтобы посоветовал царю не класть конспект своей речи к депутатам в свою шапку, а потверже выучить ее наизусть. Мосолову этот совет так понравился, что он тотчас же полетел к барону.

1 марта.

Вчера обедал у Е. В. генерал Чебыкин, командир лейб-гвардейского Стрелкового батальона императорской фамилии. Он говорил, что, когда бывал и бывает теперь Витте у царя во время больших приемов (официальных), когда он проходит с Гос. советом или стоит один, ему вслед говорят присутствующие, и довольно громко: «предатель», «мерзавец», так что нет сомнения, что Витте слышит все эти тяжелые для него эпитеты. А когда шел однажды Головин, бывший председатель II Думы, то прямо громко кричали ему вслед и члены Гос. совета, и сенаторы, и другие высшие чины: «каналья», «мерзавец» и проч.

6 марта.

Очень верно пишет кн. Шаховскому Б. М. Юзефович из Киева свое мнение насчет «Союза русского народа»:

«Много бы хотелось сказать по поводу злосчастного «Союза русского народа». Что за клоака и как жаль, что государь отмечает этот союз преимущественно перед другими партиями, гораздо более чистыми и корректными. Неудобно изобличать тех, которых нам приходится признавать своими союзниками, не то можно бы сказать очень много». Вполне согласна с Юзефовичем: «Русский союз» — это клоака. Какие там все сомнительные, грязные личности, начиная с председателей.

9 марта.

Б. В. Никольский говорил про царя, что он теперь его более чем прежде опасается, — очень он стал теперь храбр, он слишком уверен в поддержке Дубровина, Коновницына и др.

Приехал Сухомлинов из Киева. Вызваны все генерал-губернаторы в государственную оборону. Он говорил, что безобразия творятся у нас в военном ведомстве; что у нас вооружения нет; что недавно в Киевский военный округ прислали пушки, а лафетов нет, старые же лафеты отобрали. Нет возможности учить стрельбе.