Станислав Говорухин - Чёрная кошка

Однако было же… Господь отвел.

Помню, лежим мы с Леней Елисеевым на горячих камнях рядом с останками вертолета, ждем помощи, я ему говорю:

— Леня, это самый счастливый день в моей жизни!

— И у меня тоже, — отвечает Леня. Район, где произошла авария, — альпинистский. Приэльбрусье. Через полчаса после того, как вертолет не вернулся на базу, из всех лагерей вышли спасательные отряды. С мешками (есть такие специальные мешки для переноски трупов). Но кое-кто догадался взять носилки.

Первыми к нам подоспела сборная Грузии по альпинизму. Эти ребята и тащили нас вниз. Спуск занял часов восемь…

Больше всего, конечно, исстрадалась моя жена. Она ждала в долине на вертолетной площадке. Когда все поняли, что произошло несчастье, она тоже пошла в горы. Не передать, что она чувствовала. Шансов ведь выжить в такой ситуации никаких. Где-то на полпути она увидела нашу процессию. Я лежал на носилках, лицо было закрыто кепкой (от жаркого солнца). Сердце ее оборвалось.

Ребята мне шепчут:

— Слава, Слава, сними кепку. Галя!

Я стащил с лица кепку, приподнял голову и помахал ей рукой.

Но вернемся к фильму. Его бы надо смотреть сейчас, после того, как мы насмотрелись американской лабуды вроде фильма «Скалолаз» с Сильвестром Сталлоне. Ни капли правды, ни грана логики. В «Белом взрыве» все по-настоящему. Недаром так тяжело дались съемки.

К тому же — блестящий ансамбль актеров. Людмила Гурченко, Сергей Никоненко, Армен Джигарханян, Бухути Закариадзе, Федор Одиноков… Даже Высоцкий в маленьком эпизоде.

Блестяще сыграла и мужественно вела себя Люся Гурченко. Как же поиздевался режиссер над бедной девочкой! Заставил ее проделывать такие штуки, на которые не всякий мужчина способен.

Однажды мы их, Гурченко и Сережу Никоненко выбросили (высадили) на вершине Донгуз-Оруна, на высоте 5 тысяч метров. Снимали финал картины. С вертолета. Закружилась кинокамера, мы стали медленно подниматься вверх, а они остались — две маленькие фигурки на снежной вершине гигантской горы. Если бы не смогли вновь сесть на вершину… Мало ли что… Сами спуститься они не могли, это под силу только очень опытным альпинистам. Даже у них спуск занял бы два дня. Что делать тогда? Ждать помощи? Когда бы она подоспела… На такой вот случай мы закопали в снег палатку, два спальных мешка, примус, продукты… Почему нельзя было снять дублершу? Нет, точно мне отшибло мозги после аварии. Ненавижу себя за тот случай. Но Гурченко какова! От всей души ненавидя всякий холод и эти проклятые горы, она безропотно согласилась на режиссерскую авантюру.

В том, что мне действительно отшибло мозги, я убедился сразу по окончании картины. Я почему-то не вставил на финал песню Высоцкого. Специально написанную для финала, причем мою любимую песню… Дурь?.. Затмение?..

Ну вот, исчезла дрожь в руках,

Теперь — наверх!

Ну вот сорвался в пропасть страх

Навек, навек.

Для остановки нет причин —

Иду, скользя…

И в мире нет таких вершин,

Что взять нельзя!..

Много я совершил ошибок в жизни: и в быту, и в творчестве. Эту — вспоминаю всегда. Однако и причина уважительная: травма — отшибло мозги… Потом мне их отшибало не раз — уже без всяких уважительных причин.

Эта книга — самое большое потрясение в моем детстве. Я всегда считал «Робинзона Крузо» великой, может быть, самой великой книгой, но стеснялся об этом говорить вслух. Пока однажды не прочел у Жан-Жака Руссо:

«Эта книга будет мерилом нашего суждения; и пока не испортится наш вкус, чтение ее всегда будет нам нравиться. Что же это за чудесная книга? Это „Робинзон Крузо“…

Уже тогда, в начале семидесятых, я понимал, что наши дети обделены, в какой-то степени ущербны. Они перестали читать, у них нет любви к книге. А значит, в их воспитании перестали участвовать великие духовные педагоги. Что ж, надо вернуть им эти книги хотя бы с экрана. Хотя бы мои самые любимые книжки. Позже я экранизирую и «Тома Сойера» и «Дети капитана Гранта». А пока — «Робинзон Крузо».

Где мы только не снимали нашего «Робинзона». В основном, конечно, в субтропиках (район Сухуми), но и на Сахалине, на Курильских островах — на краю света. Есть на самом южном острове Курил мыс Край Света — снимали и там.

На острове Шикотан, на рыбоконсервных заводах работают тысяч десять молодых женщин. И около сотни мужчин. Представляете соотношение? Один мужик на сто баб! Нас от них прятали за колючей проволокой погранотряда.