Олег Хлевнюк - Сталин. Жизнь одного вождя

Хотя опальные Молотов и Микоян формально сохранили значительную часть своих должностных полномочий, а главное – жизнь, ни они, ни другие соратники Сталина не могли чувствовать себя в безопасности. Чистки начинали затрагивать и соседей по социалистическому лагерю. Вскоре после завершения XIX съезда КПСС, в ноябре 1952 г., в Чехословакии был проведен процесс над группой высокопоставленных коммунистов во главе с Р. Сланским. Подсудимых казнили. Как показывают новейшие исследования, Сталин держал «дело» Сланского под личным контролем [891]. Сланский и большинство его подельников были евреями. Суд над ним как бы перекидывал мостик к следующей акции устрашения, организованной Сталиным, – «делу врачей».

Непосредственным источником дела служила информация МГБ о «врачах-убийцах», в основном евреях, служивших в правительственных медицинских учреждениях. Обвинения против «врачей-вредителей», умертвлявших или собиравшихся умертвить советских вождей, широко использовались на политических процессах 1930-х годов. На закате дней Сталин вернулся к этой фобии. Возможно, потому, что опасался за свою жизнь. Возможно, он видел в аресте кремлевских врачей способ давления на их кремлевских пациентов. В течение многих месяцев с неугасаемым вниманием Сталин следил за фабрикацией материалов о заговоре врачей-евреев и их покровителях – евреях в МГБ. Проявляя нетерпение, он грубо угрожал Игнатьеву, используя даже матерную брань. Он обещал «разогнать» сотрудников МГБ как «баранов», грозил дать им «в морду» [892].

В октябре-ноябре 1952 г., когда завершался первый акт перетряски высших органов власти, Сталин санкционировал аресты врачей, включая начальника Санитарного управления Кремля П. И. Егорова, личного консультанта Сталина В. Н. Виноградова, профессоров М. С. Вовси, В. Х. Василенко. Контролируя следствие, Сталин собирал и инструктировал руководителей МГБ, требуя применять к арестованным пытки [893]. О выполнении этих указаний Игнатьев 15 ноября 1952 г. докладывал Сталину:

К Егорову, Виноградову и Василенко применены меры физического воздействия, усилены допросы их, особенно о связях с иностранными разведками […] Подобраны и уже использованы в деле два работника, могущие выполнять специальные задания (применять физические наказания) в отношении особо важных и особо опасных преступников [894].

Добытые в результате жестоких пыток «признания» Сталин вскоре пустил в ход. 1 декабря 1952 г. на заседание Президиума ЦК КПСС были вынесены вопрос «о вредительстве в лечебном деле» и «информация о положении в МГБ СССР». Основными объектами атак Сталина были «евреи-националисты» и чекисты, что полностью соответствовало изначальной сталинской идее о взаимосвязи между «врачами-вредителями» и «заговорщиками» в органах госбезопасности. Уже 4 декабря на очередном заседании Президиума ЦК постановление «О положении в МГБ» было принято. Оно предусматривало переход к «активным наступательным действиям» в разведывательной работе и усиление контроля партийных органов над МГБ. Идеологическим обоснованием позволительности любых методов борьбы с «врагами» был тезис: «Многие чекисты прикрываются […] гнилыми и вредными рассуждениями о якобы несовместимости с марксизмом-ленинизмом диверсий и террора против классовых врагов. Эти горе-чекисты скатились с позиций революционного марксизма-ленинизма на позиции буржуазного либерализма и пацифизма» [895]. Это положение без сомнения принадлежало Сталину, который в узком кругу без «теоретических» изысков формулировал его так: «Коммунистов, косо смотрящих на разведку, на работу ЧК, боящихся запачкаться, надо бросать головой в колодец» [896].

На определенном этапе Сталин решил, что «дело врачей» целесообразно поднять на уровень массовой кампании. В начале января при активном участии Сталина были подготовлены два материала – проект сообщения ТАСС об аресте группы «врачей-вредителей» и соответствующая передовица для газеты «Правда». В них говорилось о раскрытии «террористической группы врачей, ставивших своей целью путем вредительского лечения сократить жизнь активным деятелям Советского Союза». Свои «преступления» врачи якобы совершали по заданиям международной еврейской буржуазно-националистической организации, американской и британской разведок [897]. Советских людей призывали к бдительности в отношении «врагов», поддерживаемых империалистическим миром.

Публикация этих материалов 13 января 1953 г. была сигналом для масштабной идеологической кампании. В стране росли антисемитские настроения и истерия «бдительности». Широко распространялись слухи о возможных погромах и депортациях еврейского населения. В последующие десятилетия эти слухи трансформировались в версию о подготовке Сталиным показательного процесса против врачей и депортаций евреев из Европейской части СССР на Дальний Восток по образцу выселения во время войны кавказских народов. Открытие архивов не подтвердило эти гипотезы. Несмотря на активные поиски, подогреваемые общественным интересом, соответствующие документы или хотя бы косвенные свидетельства обнаружить не удалось. Учитывая, что речь идет о сложных и масштабных операциях, отсутствие следов их подготовки можно считать доказательством того, что они и не планировались [898].