Герман Нагаев - Дегтярев

Бронебойщики, вооруженные противотанковыми ружьями, созданными двумя советскими конструкторами, были смертельным препятствием на пути немецких танков.

В жестоких битвах под Москвой, Сталинградом, Орлом и в последующих боях советские бронебойщики покрыли себя и свое оружие бессмертной славой.

Как-то Василий Алексеевич простудился, стал сильно кашлять. Сотрудники забеспокоились, предложили проводить его в поликлинику.

— Что вы, я совершенно здоров, — отвечал Василий Алексеевич и продолжал работать.

Опасаясь за здоровье своего руководителя, они вызвали врача и общими усилиями отправили Дегтярева домой.

Был уже вечер. Василий Алексеевич выпил лекарство и лег в постель. Но часа через два проснулся и, обеспокоенный делами, позвонил в конструкторское бюро. К телефону подошел сын Владимир.

— Все хорошо, папа, работаем... Между прочим, для тебя есть подарок.

— Что за подарок?

— Шпагин Георгий Семенович прислал свое изобретение — автомат.

— Что ты говоришь?.. Ну, я сейчас же иду. Ерунда, чувствую себя хорошо...

Через полчаса Василий Алексеевич, окруженный конструкторами, сидел за столом, на котором лежал новенький «ППШ» («пистолет-пулемет Шпагина»).

Василий Алексеевич внимательно осмотрел его и улыбнулся какой-то загадочной улыбкой.

— Надо разобрать, посмотреть его устройство.

— Сейчас принесу отвертку, — сказал Владимир.

— Я думаю, она не потребуется. Еще будучи у нас, Георгий Семенович говорил, что сделает образец, в котором не будет ни одного винта.

Осторожно и мягко Василий Алексеевич начал отнимать часть за частью, и «ППШ» в его умелых руках словно рассыпался.

Конструкторы изумленно переглянулись. Каждый из них был поражен предельной простотой устройства нового оружия.

— Посмотрите на детали, — указал Василий Алексеевич, — большинство из них штампованные.

— Да, в производстве такую машину будут делать за несколько часов, — согласились конструкторы.

— В этом-то и штука! Молодчина, Георгий Семенович! Хороший подарок нам прислал, а для армии этот подарок окажется драгоценным!..

Оставшись один, Василий Алексеевич думал об автомате Шпагина. В этой системе были учтены все недостатки «ППД», его пистолета-пулемета. Удивительная простота устройства «ППШ» позволяла быстро организовать его массовое производство на любом из заводов. Шпагину удалось создать, безусловно, лучший образец.

Дегтярева совершенно не волновала мысль о том, что теперь его «ППД» останется в тени. «Надо только, — думал он, — чтобы «ППШ» был немедленно запущен в серийное. Он нужен армии, как воздух. Скоро, скоро кичливые фашисты перестанут хвастаться своими автоматчиками. Жалко, что Георгия Семеновича перевели от нас, а то бы пошел и обнял его, как сына, за такую машину».

Предположения Дегтярева полностью оправдались. «ППШ», производство которого молниеносно развернулось на многих заводах, скоро сделался любимым и грозным оружием советских пехотинцев. Бойцы называли его ласково — «папаша».

Гитлеровские автоматчики, вооруженные хвалеными «шмайсерами», боялись голову поднять из укрытий, когда раздавался частый треск «ППШ».

Радуясь успехам своего ученика, Дегтярев с еще большей энергией продолжал работу.

Неустанно работая сам, он всячески поощрял творчество своих помощников, в которых угадывал способности к изобретательству.

Однажды ранним июльским утром, когда Дегтярев трудился в саду, к нему пришел человек с большим неуклюжим свертком. Это был слесарь Горюнов — изобретатель-самоучка.

— Максимыч! Какими судьбами?

— Да вот, — он кивнул на сверток, — машину принес. Уж не обессудьте, Василий Алексеевич, к вам, как к отцу родному!

— Ну, ну, рассказывай!

— Что тут рассказывать, вот глядите! — поставив на штабель парниковых рам сверток, гость откинул простыню. Дегтярев увидел модель совершенно нового пулемета. Она была сделана из дерева, жести, картона, но Дегтярев этого не замечал: все его внимание было поглощено формами и конструкцией новой машины.

— Ствол, никак, приставной? — спросил Дегтярев.

— Да, приставной, чтоб в случае перегрева можно было немедленно заменить другим, — пояснил Горюнов, — а детали больше штампованные, чтоб легче и быстрей, — ведь война!

— Так! — сказал Дегтярев и, прищурясь, стал поворачивать макет, присматриваясь к каждой детали.

Горюнов с волнением переступал с ноги на ногу. «Что-то скажет конструктор?» — думал он.