Валерий Хотног - Двадцать пять лет в плену у веселых и находчивых

Первая. Акционеры, несмотря на свое видимое участие в жизни клуба, совершенно не знают этой бурной жизни и не вникают в ее суть и процессы. Но при этом, на практике, они возглавляют этот процесс, являясь ее визитной карточкой и лицом и принимая все принципиальные решения. В этой ситуации все получает тот, кто в нужный момент оказывается у «тела» и говорит нужные слова. Говорить в КВН умеют. Но далеко не те, кто работает на саму систему. Чаще всего красивый «спич» кавээнщика обнуляет действия того, кто с чем-то возится, причем на благо той же системы, не считая нужным или не успевая прийти и представить «телу» сделанное или «дороже» его продать. А поскольку сообщество, с которым соприкасается движение КВН, восприимчиво к лести, зависти, ревности и прочим порокам «мира искусства», эта проблема стала очень серьезной. Со временем люди, окружавшие АВ и понявшие, что главное в жизни — это в нужный момент быть рядом и сказать или подвести того, кто скажет нужное, стали определять развитие КВН. А «обреченным» часто даже не давали последнего слова.

Проблема вторая — лично моя. Мой аналитический ум раскладывал все по полочкам, снабжал меня необходимой информацией. С большой вероятностью я прогнозировал события и был готов к ним. Однако мое отношение к АВ и его Семье не изменилось и не позволяло прагматично и цинично подходить к решению всех вопросов. Члены Семьи для меня оставались всегда родными. Я все равно оставался пленником. Пленником своей любви и преданности к ним, к КВН в целом.

В феврале в Останкине мы обсуждали условия оплаты творческой группы, принципы работы в Казани. Все это происходило с активным участием самою Андрея Лобова, генерального директора «АМиК». Впервые на все игры первого сезона Первой лиги в Казани ездил Сергей Прокофьев, специалист по свету, который работал на телевизионном КВН. Поскольку я был режиссером «КВН-ассорти», то и мое участие в этом проекте было логичным. Ведь там мы снимали много для «КВН-ассорти». В Казани появились свои попаянные корреспонденты для передачи. Игры в Казани вел сам Андрей Кондратьев.

Поездки в Казань на Первую лигу были интересны еще и тем, что по дороге мы останавливались на замечательной станции Гусь-Хрустальный. Период для страны был сложный, на предприятиях зарплату часто задерживали или не выдавали вообще. А вместо денег иногда выдавали продукцию. Естественно, местное население нашло лучшее место для сбыта продукции — на вокзале. В одну из первых поездок я «повелся» и приобрел хрустальные бокалы. Они пролежат у нас в гардеробе много лет, мы так и не решимся их никому подарить. Каждый раз, когда мы проезжали эту станцию, я смотрел на людей, умоляющих купить что-то, и старался не входить с ними в контакт. Пока однажды не ехал на игру с командой КВН «Сборная Питера». Говорили о том о сем. Когда доехали до Гусь-Хрустального, ребят вышли на перрон. А я выглядывал из тамбура. Их, естественно, окружили местные. Что они им сказали, я не знаю, но через какое-то время люди ринулись ко мне со словами:

— Парень, возьми у меня!

И тут же Слава Благодарский крикнул с перрона в мою сторону:

— Валера, да возьми!

И началось. Было такое ощущение, что весь перрон двинулся к нашему вагону. Я смотрел сверху на все это, и перед моими глазами разворачивалось настоящее шоу! Все пришло в движение и стягивалось к заветной точке — нашему вагону. Я не видел лиц. Даже рук. В какой-то момент образовалась некая хрустальная поверхность. Ночь. Свет прожекторов раскладывался и преломлялся в море хрусталя, создавалось ощущение, что это классное лазерное представление. Как режиссер я оценил «площадку». Было полное ощущение, что рука профессионала управляла толпой. Все было отрепетировано до мелочей. В какой-то момент каждый в толпе стад кричать:

— Валера, возьми!

Десятки голосов. Мгновенно оценив риск, видимо, сказывался опыт, проводница подняла площадку в вагон. Те, кто стояли прямо у входа в вагон, одной рукой пихали мне свой хрустать, а другой хватали меня за ногу. Вначале я пытался им объяснить, что мне ничего не нужно. Но они меня не слышали. И только кричали:

— Валера, возьми!

Мне оставалось только завороженно наблюдать за представлением. Я даже и не понял, как в мой вагон вернулись ребята. Скорее всего, они если в свой вагон и прошли по составу. Когда замученная проводница закрыла вагон, потому что кто-то пытался влезть в него со своим хрусталем, я зашел в купе. В окно куне стучали и кричали: