Валерий Хотног - Двадцать пять лет в плену у веселых и находчивых

Но за 40 минут до выхода из квартиры у меня начались жуткие почечные колики. И через час я уже лежал в 52-й больнице, в урологии. Поскольку это была пятница, то мной серьезно никто не занимался до понедельника. Я корчится от бати, молодая сестра, чтоб я ее не донимал, делала укол какого-то наркотика, я немного успокаивался, а потом меня долго выворачивало. И так по кругу. Гришина не смог предупредить. Мобильных телефонов еще не было, а звонить из ординаторской уже было некуда. Наташу тоже не смог предупредить. Прямо шпионский сюжет: пришла на встречу, а связного нет. А может, и не приходила?

Своим отсутствием на корабле, смею предположить, я сильно осложнил жизнь Лени Мазора. Да он и сам признался мне в этом по возвращении. Это был первый и до 2007 года единственный случай, когда по личной причине я пропустил съемки КВН. Со слов режиссера, было много пьянства и плохая организация. Но ведь сняли же! Запоминаем следующую мысль: КВН не остановить!

Особенность этого года — шоковая терапия в экономике которую каждый из нас почувствовал на себе. Впервые и стране жуткая инфляция. При этом бартер становится на ближайшие годы излюбленным и надежным средством и взаиморасчетов. Именно в 1992 году один из потенциальных спонсоров Московской лиги КВН вместо денег отдал нам на реализацию товар, несколько сот женских плащей. С администраторами из «Хелиоса» и Московской лиги в одной из московских школ, по предварительной договоренности с руководством школы, мы устроили распродажу на весь район. Удачно! Как это ни странно звучит, но экономический ужас этого года лично мне удавалось пережить как раз тем, что я самостоятельно выстраивал свой собственный бизнес. Некогда было бояться, возмущаться, надеяться и ждать. Надо было работать, причем сегодня. Это был первый год, когда собственная передача «Ноу-хау» стала выхолить в эфир ежемесячно. А это плотное производство, связанное не только с телевидением, но главным образом с научным сообществом. Старые связи были полностью разрушены. Мы раскапывали новые научные и инженерные разработки и представляли их телезрителям. Мы не были «чистыми» телевизионщиками. Основные усилия фирмы уходили на то, чтобы «делать» информацию: собрать, провести экспертизу, отбирая из «накопанного» для эфира. Самостоятельно пытались искать спонсоров и рекламодателей. С учетом провала в экономике делать это было очень сложно. Но тогда об лом мы не думали, были молоды, амбициозны, верили в успех и, несмотря на то что передача выходила на 4-м канале, на каждую передачу находили деньги. Эля Румянцева, которая занималась рекламой в телевизионном КВН, помогла и в «Ноу-хау». Именно она привела в качестве рекламодателя в мою передачу торговый дом «План». Непрерывно нанимали людей на работу. С этим как раз сильно везло. В этом году огромное количество людей, причем с высшим образованием, со степенями наук, грамотные специалисты оказались на улице. В России разрешили свободную уличную торговлю, а кроме того, отменили запрет на сделки с западной валютой между гражданами. И все ушли в челноки, в палатки, в подземные переходы. Не всем нравилось этим заниматься. А мы предлагали интересную работу и конкретные деньги. Для многих это была альтернатива. Среди приходящих на собеседование были просто уникальные кадры, знания многих просто были бесценны, они знали то, чего не знали мы в области, куда вторглись. За прилавком иногда стоял человек, который мог заполнить материалом рубрику «Жизнь замечательных идей» в нашей передаче на год, только из того, что было у него лома. Профессиональных режиссеров и операторов мы находили среди «бомбил» по городу. Впрочем, несмотря на то что было из кого выбирать, этих людей приходилось учить работать в новых условиях. Особо сложно было с теми, кого мы по договорам нанимали из числа работников телевидения на канале, где передача выходила в эфир. Без них было невозможно обойтись, но стиль работы и привычки, сформированные за время работы на советском телевидении, постоянно конфликтовали с принципами работы в частной продюсерской фирме.

А уличная торговля нас спасала от голода. Нагрузки были настолько большие, с учетом моей работы в КВН, что мы освобождались глубокой ночью, вспомнив, что неплохо бы поесть. И вот тут нас выручали бабушки у метро, у которых можно было купить абсолютно все и в любое время сучок. А в магазинах было пусто, да и закрывались они рано.

В этом году я увлекся идеей создания туристического агентства. Поскольку удалось навести некоторые контакты по Франции, весь год мы прорабатывали маршруты по России, особенно на Алтае. Через год от этой затеи я отказался. Хотя поездки во Францию были частые, за год я вылетал туда четыре раза, связи расширялись. В Париже я откопал нашу соотечественницу, Лидию Винокурову, которая покинула Россию, убегая со своими родителями от Октябрьской революции в Индию. Очень талантливый человек; мы подготовили сюжет для программы «Ноу-хау» о ее коллекции изделий из камня. Она была уже очень пожилой женщиной, когда я с ней встречался в Париже, но, в том числе и с нашей помощью, она смогла приехать в Россию и навестить родные места.