Юлия Андреева - Любящий Вас Сергей Есенин

Но, если она сама публикует это воспоминание, стало быть, понимает меру собственной ответственности. Он же ей ясно дал понять: с Айседорой необходимо расстаться, но при этом отмечал, что если его предаст Галина, тогда ему уже никто не поможет. Или она рассчитывала, что столь самолюбивый и ранимый человек сумеет простить ее?

Впрочем, мы слишком далеко забежали вперед, а пока, несмотря на измену «верной» Гали и подозрение, что та шпионит за ним, Есенин продолжает нуждаться в помощи последней. В помощи секретаря и поверенного. Никто из есенинского окружения реально не тянул на эту роль, Анна Абрамовна была и так невероятно занята, у Кати и Шуры ветер в голове. Так что на какое-то время Есенин счел возможным сделать вид, будто бы ничего не произошло.

17 октября 1924 года С. Есенин пишет из Тифлиса Бениславской:

Милая Галя! Привет Вам и Екатерине.

Сижу в Тифлисе. Дожидаюсь денег из Баку и поеду в Тегеран [134] . Первая попытка проехать через Тавриз не удалась.

С книгами делайте, что хотите. Доверенность прилагаю. Высылаю стихи. «Песнь о великом походе» исправлена. Дайте Анне Абрамовне и перешлите Эрлиху для Госиздата. Там пусть издадут «36» и ее вместе.

Опишите мне на Баку, что делается в Москве. Спросите Казина [135] , какие литературные новости. Приеду сам не знаю когда, вероятно, к морозам и снегу. С Вардиным я разъехался около месяца тому назад.

Напечатайте «36» в «Молодой гвардии» и получите деньги.

Мне важно, чтоб Вы собрали и подготовили к изданию мой том так, как я говорил с Анной Абрамовной, лирику отдельно и поэмы отдельно. Первым в поэмах «Пугачев», потом «36», потом «Страна негодяев» и под конец «Песнь». Мелкие же поэмы идут впереди всего.

Как живете? Здесь хоть не холодно, зато довольно тоскливо. Пишу мало. Думаю засесть писать в Тегеране. Зачем черт несет, не знаю.

Из Батума получил приглашение от Повицкого [136] . После Персии заеду [137].

Как Орешин? Что Воронский и распущенный имажинизм? Есть ли что в таверне и кто там?

Эрлиху напишите, чтоб поэму пускал как «36», а не «26». Напишите ему, что я не пишу ему из-за того, что потерял адрес. Буду писать на Сашку.

Пришлите 2 книги «Москвы кабацкой». Из Персии напишу подробней.

Целую и жму руки. Сергей Есенин.

17/Х.24.

Пишите, пишите.

Таверной Есенин обозвал артистическое кафе «Стойло Пегаса».

В своем ответном письме от 15 декабря Бениславская ответила:

…Ну, теперь о новостях. «Таверна» закрыта – прогорела. Савкин затеял какой-то театр вместо «Таверны» – тоже прогорел в несколько дней, теперь не знает, как выпутаться. Жаль его – мальчишка ведь еще, потому и влип так. А Грузинов теперь руки умывает. Мариенгоф и К" молчат. Открыли новое кафе в Метрополе: «Калоша». Что там делается, не знаю…

– Дорогая Галя! Мне кажется, я приеду не очень скоро. Нескоро потому, что делать мне в Москве нечего. По кабакам ходить надоело, – откровенничает Есенин в письме к Бениславской от 20 октября 1924 года. Тифлис.

Несколько времени поживу в Тегеране, а потом поеду в Батум или в Баку

Составил Вам список для составления книги. Продайте ее в таком порядке под названием «Рябиновый костер», куда можно. Сперва поговорите с Ангарским [138] (Мосполиграф).

Воронскому я написал, чтоб он выдал на сестер 200 руб. На днях я пошлю им персидские стихи. Стихи, говорят, очень хорошие, дай я доволен ими.

Живу дьявольски скучно. Пишите хоть Вы мне чаще. Одно утешение нашел себе, играть в биллиард. Проигрываю все время. Недавно выиграл в карты 1000 руб., а после проиграл 1200 руб. Какая-то полоса невезения. Дороговизна здесь ужасная. Хуже, чем в Москве. Живу в отелях. Каждый день обходится в 20–25 руб. Гости, гости, гости, хоть бы кто меня спас от них. Главное, мешают работать.

Когда получите деньги за книгу, хорошо было бы, если б вы съездили в Питер и взяли мои вещи. У Ивана Ивановича мой шарф красно-черный, я его очень люблю. Потом пересчитайте белье.

20/Х. 24, Тифлис

У Сашки я жить не буду. Мне удобней будет жить у Соколова [139] , когда я буду в Питере. Жму руку. Любящий С. Е.