Шерли Грэхем - Фредерик Дуглас

— Третье издание «Призыва Уокера» [7] «Призыв Уокера» — знаменитый памфлет, призывающий рабов подняться на борьбу за свободу. Написан свободным негром Дэвидом Уокером в 1829 году. (Прим. ред.) напечатано совершенно заново, с множеством исправлений и важных добавлений. Дэвид Уокер умер, но будем помнить, что слова его обращены к нам, к каждому из нас. Помните вступление к его четырем статьям, собственные его слова: «К цветным гражданам всего мира, но, в первую очередь, к цветным гражданам Соединенных Штатов». Сейчас уже слишком поздно, чтобы прочесть весь текст его последнего послания. Однако в это тяжелое мрачное время я хотела бы привлечь ваше внимание к одному абзацу. — И подойдя поближе к коптящей масляной лампе, она прочла: — «Хотя, быть может, господь и не покарает угнетателей рукой угнетенных, но господь может навлечь на них погибель иным путем, ибо суждено им ополчаться друг против друга, и будет их лагерь разделен и расколот, и станут они угнетать друг друга. А потом возьмут мечи в руки и начнут междоусобную войну».

Она снова села в свой уголок среди полного и сосредоточенного молчания присутствующих. После этого члены общества стали поспешно расходиться поодиночке, но Фредерик схватил за рукав своего приятеля из Феллс-Пойнга.

— Как ее зовут? — прошептал он.

Тот сразу понял, о ком идет речь.

— Анна Мюррей.

Цепи рабства показались Фредерику еще тяжелее. Перед глазами светилось тихое, милое лицо Анны Мюррей. Он должен быть свободен!

Фредерик жил и работал среди свободных людей и ни в чем им не уступал. Почему же он должен оставаться рабом? Он зарабатывал полтора доллара в день. Сам заключал соглашения, сам трудился, сам получал эти деньги. Жалованье выплачивалось ему, и все обиднее и труднее становилось отдавать каждую субботу всю свою получку мистеру Олду. Фредерик никак не мог взять в толк, почему его трудовые деньги целиком пересыпались в хозяйский кошель.

Весьма вероятно, что мистер Олд в какой-то мере чуял этот непокорный дух, хотя и не подозревал его интенсивности. Каждый раз он тщательно пересчитывал деньги, каждый раз испытующе глядя на молодого человека, спрашивал: «Это все?» Мальчишке не следовало понимать, что он приносит большой доход. С другой стороны, когда Фредерик сдавал уж очень большую сумму, мистер Олд обычно возвращал ему шестипенсовик или шиллинг и добродушно трепал юношу по плечу.

Однако эти подачки не производили желаемого эффекта. Раб считал их признанием своего права на весь заработок. Оставляя ему несколько центов, хозяин успокаивал свою совесть.

Фредерик не знал, что ему делать. Таким путем ему даже не купить свободы. Для побега тоже нужны были средства. Свободные друзья дали ему совет: пусть он попытается для начала откупить у хозяина свободу распоряжаться своим временем. В больших городах это делалось довольно часто. Невольник, считавшийся достойным доверия, мог, еженедельно внося своему хозяину определенную сумму, использовать свое время как угодно.

Фредерик решил подождать, пока настоящий его хозяин, капитан Олд, не приедет в Балтимор за весенними покупками. Мистер Хью был в данном случае лишь доверенным лицом капитана, однако юноша не сомневался, что капитан Олд получит о нем самый хороший отзыв.

В этом его не постигло разочарование. Хью Олд сообщил брату, что раб хорошо изучил свое ремесло и усердно работает. Но когда Фредерик явился со своей просьбой, лицо капитана побагровело.

— Нет! — заорал он. — И гляди, не вздумай чего-нибудь натворить! — Сузившимися глазами капитан пристально всматривался в мрачное лицо невольника, — Запомни раз и навсегда: убежать ты не сможешь! Выкинь эту дурь из своей черной башки! Нет такого места, где я не разыскал бы тебя и не водворил назад, — жестко произнес он. — И тогда уже ты так легко не отделаешься! Тогда уж реки тебе не миновать!

Он имел в виду, что продаст его «вниз по реке», то есть на Юг. Фредерик ушел.

— Посади свинью за стол… — бурчал капитан, передавая этот разговор брату.

Хью Олд сочувственно покачивал головой. У него были свои собственные неприятности. Вместе со многими другими коммерсантами, игравшими на бирже, он начинал сомневаться в благоразумности своих «совершенно надежных» капиталовложений. Он закупил акции железной дороги Балтимор — Огайо и канала Чесапик — Огайо. А теперь шли толки о неминуемом крахе этих компаний. Мэрилендский банк прекратил платежи, — временно, конечно, — но пока что неделя сменялась неделей, а деловая жизнь замирала.