Марлена Зимна - Высоцкий, которого мы потеряли…

— Ты знаешь, что 25-го января 1975 года, в день своего рождения, Владимир Высоцкий присутствовал на премьере спектакля "Дело Дантона" в Театре Повшехны в Варшаве? И записал свои впечатления в дневнике: "У Вайды на спектакле-премьере был я один. Это „Дело Дантона". Пьеса какой-то полячки, умершей уже. Рука у неё, как у драматурга, мужская. Всё понял я, хоть и по-польски. Актёр — Робеспьера играл. Здорово и расчётливо. Другие, похуже. Режиссура вся рассчитана на актёров и идею, без образного решения сценического. Но всё ритмично и внятно. Хорошо бреют шеи приговорённым к гильотине. Уже и казнь показывать не надо, уже остриё было на шее".

— Нет, я об этом не знал, тогда мы ещё не были знакомы. Познакомились лишь год спустя, в Белграде.

— В Белграде, в сентябре 1976-го, значит, на фестивале БИТЕФ?

— Да, Анджей Вайда представил Володе не только меня, но и других актёров Театра Повшехны. Я довольно хорошо говорил по-русски, поэтому обменялся с ним несколькими рештаками. Отлично помню, что именно в тот вечер я его впервые услышал не с кассеты, а вживую. Я стоял в гостиничном коридоре, у двери номера Вайды, и пил сербскую сливовицу. А за дверью пел Володя. Во время фестиваля я ещё два-три раза разговаривал с ним на улице, а также в гостинице и в ресторане. Это были случайные встречи. На первый взгляд он показался мне человеком со статусом звезды, осознающим этот статус, любящим обращать на себя внимание, немного себе на уме. А вот при более близком общении он производил совершенно другое впечатление. И, конечно же, производил сильнейшее впечатление, когда пел. Тогда он был настоящим. Был самим собою. Второй раз мы с ним встретились в Москве, осенью 1977-го года, в октябре. Я пришёл к нему в Театр на Таганке. Оттуда мы вместе поехали на чью-то подмосковную дачу, и даже вместе пели. Именно тогда была написана "Песня для Володи" (1977). В Москве Володя водил меня также в гостиницу "Пекин" и в Дом кино. Помню, что к нам присоединился Евгений Евтушенко.

В июле или в августе 1978 года мы встретились в Париже. Договорились, что встретимся в Амстердаме. Встреча в Амстердаме имела место в августе или в сентябре. Владимир приехал туда из Парижа.

— Иными словами, встреча в Амстердаме состоялась месяц спустя после встречи в Париже? Июль и август 1978-го года Владимир Высоцкий провел во Франции, в США, на Таити…, 30-го августа вернулся в Москву. То есть вы могли встретиться в Париже в июле, в августе же — в Амстердаме. Но в Париже В. Высоцкий находился ещё с 8-го по 15-е сентября и с 22-го октября по 2-е ноября, так что встреча в Амстердаме могла произойти и в сентябре. И даже в октябре, или в ноябре.

— Нет, нет, точно не в октябре, и не в ноябре. Я начал тогда писать балладу номер 352. Она была написана в Париже и в Амстердаме. Я завершил её в Париже, уже после смерти Володи, 23-го августа 1980-го… А начал писать в Амстердаме -20-го июля 1978 года.

— Июля?

— Да.

— Значит, вы встретились в Нидерландах в июле…

— Нет, это просто говорит о том, что я находился в июле в Амстердаме. И что там начал писать балладу, посвящённую Володе. Под впечатлением состоявшейся до Амстердама встречи в Париже. В Амстердаме мы встретились в августе или в сентябре.

— Но раз в июле 1978-го года ты начал писать балладу под впечатлением встречи с Владимиром Семёновичем в Париже, значит, эта встреча состоялась именно в июле? Я имею в виду встречу в Париже. Ты говорил, что она имела место в июле или в августе. Выходит, что в июле…

— Выходит, что да.

— В августе или в сентябре вы встретились в свою очередь в Нидерландах.

— Я жил в Амстердаме недалеко от ратуши. Именно поэтому мы договорились с Володей о встрече возле ратуши.

— Владимир Высоцкий был тогда с Мариной?

— Нет, без Марины. Но с каким-то другом. Русским. Во всяком случае русскоговорящим. Этот друг что-то должен был сделать, точнее, достать. Все это казалось несколько подозрительным. Я догадывался, в чем дело, но не задавал никаких вопросов. Не встревал не в свои дела. Мы с Володей прогулялись вдоль улицы с девушками в витринах (Улица красных фонарей, или Квартал красных фонарей, Amsterdam red-light district, оригинальное название: De Wallen, и і и De Walletjes — прим. авт.), посидели в баре чуть больше часа, съели рыбу. Вернулся Володин товарищ. И они вместе куда-то умчались. Мы должны были встретиться на следующий день, но Володя и его дружок на встречу не явились. Что тогда произошло, что помешало ему прийти, я не знаю. Он был тогда не в лучшей форме. И вообще вёл себя как-то странно. Так мне по крайней мере показалось. Следующая наша встреча состоялась лишь год спустя. В 1979-м году он приехал в Варшаву. Осенью.