Вячеслав Козляков: Царица Евдокия, или Плач по Московскому царству

В 1722 году в указе «О единонаследии» Петр I сформулирует принцип единоличного решения вопроса о передаче власти. Исчерпывающим образом один из главных законодательных актов Петровской эпохи, изменивший историю России, охарактеризовал Василий Осипович Ключевский:

«Этот злополучный закон вышел из рокового сцепления династических несчастий. По привычному и естественному порядку наследования престол после Петра переходил к его сыну от первого брака царевичу Алексею, грозившему разрушить дело отца. Спасая свое дело, отец во имя его пожертвовал и сыном, и естественным порядком престолонаследия. Сыновья от второго брака Петр и Павел умерли в младенчестве. Оставался малолетний внук, сын погибшего царевича, естественный мститель за отца. При вероятной возможности смерти деда до совершеннолетия внука опеку, значит власть, могла получить которая-либо из двух бабушек: одна — прямая, озлобленная разводка, монахиня, сама себя расстригшая, Евдокия Федоровна, урожденная Лопухина, ненавистница всяких нововведений; другая — боковая, привенчанная, иноземка, простая мужичка темного происхождения, жена сомнительной законности в глазах многих, и, достанься ей власть, она, наверное, отдаст свою волю первому любимцу царя и первому казнокраду в государстве князю Меншикову. Можно представить себе душевное состояние Петра, когда, свалив с плеч шведскую войну, он на досуге стал заглядывать в будущее своей империи» {2} 2 Ключевский В.О. Сочинения. В 9 т. Т. 4. Курс русской истории. Ч. 4. М., 1989. С. 237. .

Царица Евдокия действительно была далека от государственных дел (или просто отстранена от них). Она попала в водоворот исторических и политических обстоятельств. То, как царица пыталась сражаться за себя, наперекор судьбе, оказалось малоинтересно потомкам. А между тем ее присутствие в истории хорошо понималось современниками Петровской эпохи. С ее именем связывались некие ожидания на возврат «старины» Московского царства, которая для многих оставалась милой. Показательно, что в недолгое время правления Екатерины I в 1725–1727 годах царица Евдокия (монахиня Елена) была посажена под арест в крепость Шлиссельбург. В это время вся переписка по делам о содержании «известной персоны» велась верным клевретом Екатерины I Александром Даниловичем Меншиковым. Хотя «старицу» Елену и полагалось содержать так, чтобы она ни в чем не нуждалась, для нее самой это заточение оказалось самым тяжелым в ее и так нелегкой жизни. Особенно из-за той неизвестности, которую обещали годы нового царствования. Ведь оставались в живых еще ее внуки, дети царевича Алексея Петровича. И с ними, как когда-то с сыном, она была разлучена, и их смогла увидеть только тогда, когда они уже повзрослели. Неожиданный и даже чудесный поворот в ее судьбе произошел только в 1727 году, когда умерла императрица Екатерина I и престол перешел к ее родному внуку Петру Алексеевичу II.

Монахине и шлиссельбургской узнице удалось тогда пережить недолгое время триумфа. Она снова стала для своих внуков «государыней бабушкой», а для окружающих — царицей. Жизнь наполнилась понятными житейскими радостями, признанием и почтением внуков — императора и великой княжны, которых можно было порадовать маленькими подарками и гостинцами. Даже вчерашние враги и гонители униженно искали ее «ласкательства». Вокруг царицы Евдокии снова был двор, созданный по указу Верховного тайного совета. Но и это время оказалось недолгим… Один за другим умерли сначала внучка — великая княжна Наталья Алексеевна, а затем внук — император Петр II. Такой удар судьбы, когда окончательно рухнули надежды на продолжение династии, оказался ей уже не по силам. Говорили, что царица Евдокия была соперницей в правах на престол императрицы Анны Иоанновны — дочери соправителя Петра I царя Ивана Алексеевича, но вряд ли. На императорский трон в итоге вступила ровесница несчастного царевича Алексея Петровича, загубленного своим отцом Петром I. Царица Евдокия только и успела, что приветствовать ее коронацию в Москве. Императрица Анна Иоанновна продолжала по-царски содержать двор бывшей царицы Евдокии, но для нее самой пошел уже последний год жизни…

Жизнеописание царицы Евдокии Федоровны Лопухиной впервые явилось на авансцене общественного интереса на рубеже 1850–1860-х годов. Дело ее сына царевича Алексея Петровича до этого времени было тщательно охраняемой династической тайной. Никто открыто не вспоминал о том, как царь Петр расправился со своим запуганным сыном, вынужденным бежать за границу, и о том, как к мнимому заговору царевича Алексея были добавлены «вины» царицы Евдокии, перед этим на двадцать лет вычеркнутой царем Петром из памяти. Даже материалы следствия о беглом сыне Петра I и розыска о его матери хранились в Государственном архиве Российской империи в разделе «Секретнейшие дела» {3} 3 Российский государственный архив древних актов (далее — РГАДА). Ф. 173. Оп. 1. В настоящее время описи фонда доступны на портале РГАДА в Интернете по адресу: http: // rgada.info .