1 ...6 7 8 10 11 12 ...171 * * *
Новоиспеченный студент не намерен засиживаться на ученической скамье. Чрезмерно затянутый учебный процесс явно не соответствовал способностям и трудолюбию юного аббата. Параллельно с занятиями в коллеже Арман берет уроки теологии у известного в то время богослова Жака Эннекена, преподававшего в коллеже Кальви. Очень скоро он полностью переходит на самостоятельные занятия, которым отдается с редким прилежанием. В 1603 году юный аббат встречается с мастером полемики англичанином Ричардом Смитом, одним из самых широкомыслящих теологов своего времени.
То ли под влиянием Смита, то ли по внутреннему побуждению Арман задумывает устроить публичный теологический диспут в стенах Сорбонны. Блюстители академических канонов воспротивились намерению не в меру ретивого студента-аббата. Тогда Ришелье обращается с аналогичной просьбой в коллеж, где она встретила более благожелательный прием. В 1604 году (более точную дату не удалось установить ни одному из биографов кардинала) в Наваррском коллеже впервые в его истории состоялся открытый философско-теологический диспут, в котором самое активное участие принял и наш герой. Диспут удался, а его организатор и основной оратор получил первую, пока еще ограниченную академическими рамками известность.
К этому периоду жизни Ришелье относится одна полуанекдотическая история, описанная в мемуарах некоего Клода Куртена, современника кардинала.
Куртен рассказывает, что, изучая философию и теологию, аббат де Ришелье снимал часть дома в саду коллежа Сен-Жан-де-Латран, где садовником служил некий Рабле. Сорок лет спустя кардинал неожиданно вспомнил о том периоде жизни и приказал своему верному камердинеру Дебурне выяснить, что стало с садовником и двумя его дочерьми. В случае, если их удастся разыскать, камердинер имел указание доставить семью садовника во дворец. Дебурне исправно выполнил поручение хозяина, и в один прекрасный день всесильному министру представили насмерть перепуганного добряка Рабле с обеими уже немолодыми дочерьми и внуками, которые упали на колени и в один голос принялись умолять кардинала простить их, так как даже в помыслах своих, а не то что вслух, они не могли и подумать ничего дурного о Его Высокопреосвященстве.
Кардинал, снисходительно посмеиваясь над их простодушием, приказал всем подняться и обратился к старику Рабле:
— Вы не должны ничего опасаться. Скажите, милейший, вы не помните меня?
— Увы, добрый господин, — ответил все еще потрясенный Рабле. — Мы вас никогда не видели.
— А не помните ли вы молодого студента, — продолжал свой допрос Ришелье, — у которого наставником был господин Мюло, а камердинером — господин Дебурне, ваш земляк?
— О да, монсеньор, — вспомнил не подозревавший подвоха старик. — Они съели все персики в моем саду и не сознались в этом.
— Так это был я, милейший, и теперь я хочу заплатить вам за ваши фрукты, — с улыбкой сказал Ришелье и подал знак камердинеру.
Дебурне подошел к совершенно обескураженному семейству и вручил его главе 100 пистолей, а обеим дочерям — по 200.
— Вы довольны мной? — заключил эту необычную аудиенцию Ришелье.
Эта история свидетельствует, что и великие в молодости не чужды забав и проказ.
…Обстоятельства торопили Армана к завершению учебы. Дело в том, что постановлением парижского парламента местоблюститель епископа Люсонского сьер Ивер обязан был отныне выплачивать треть общего дохода епархии на ремонт кафедрального собора и епископского дворца. Мадам де Ришелье крайне встревожилась реальной перспективой резкого сокращения семейного бюджета. Пытаясь договориться с люсонским духовенством, вдова главного прево поспешила заполнить возникшую из-за ухода Альфонса в монастырь вакансию, добившись в 1606 году согласия короля утвердить кандидатуру Армана ле Ришелье на пост епископа Люсонского. Генрих IV не забыл верной службы главного прево и продолжал оказывать протекцию его семье. В данном случае король пошел даже на нарушение порядка, который предусматривал, что претендент на епископскую митру, помимо всего прочего, не может быть моложе 23 лет. Аббату де Ришелье в то время только что исполнилось 20 лет. Предстояло решить нелегкую задачу — получить конфирмацию Святого престола.
К этому времени у Армана появился при дворе верный и влиятельный покровитель — его старший брат Анри дю Плесси, энергичный молодой человек, наделенный природным умом и веселым нравом. Анри довольно рано был представлен ко двору и быстро завоевал всеобщее расположение. К нему благоволили король и молодая королева Мария Медичи. Ограниченность средств не помешала Анри дю Плесси войти в самое избранное общество, задававшее тон при дворе и определявшее направление моды. Мемуары современников свидетельствуют о его активном участии во всех дворцовых интригах. Именно он содействовал утверждению младшего брата епископом Люсонским.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу