В дни войны мне не приходила мысль, что когда-то придется писать воспоминания о ней. Все помыслы и заботы отдавались самой войне. Отдельные авторы книг ссылаются на свои дневники, которые они тогда вели. Ну что же, это, если стоять на позиции мемуариста, их счастье. Они, видимо, имели возможность и находили время для того, чтобы записывать виденное о событиях, людях, и делали это от чистого сердца, и с самыми лучшими побуждениями. Но все же должен сказать, что по решениям Ставки из-за предосторожности и соблюдения секретности они делать это не должны были. Даже нам, ответственным работникам Генштаба, участникам всех заседаний Государственного Комитета Обороны и совещаний в Ставке Верховного Главнокомандования, на которых рассматривались вопросы оперативно-стратегического порядка, запрещалось в свои рабочие тетради записывать что-либо, кроме общих, правда основных, но ничего не говорящих для постороннего человека, фраз и цифр. Партия придавала исключительное значение сохранению государственной и военной тайны на всех уровнях руководства Вооруженных Сил. И нет сомнений, что такая строгость в этом вопросе во время войны была совершенно оправданна. Основными документами по принятым решениям являлись директивы фронтам, разрабатываемые нами и утверждаемые в Ставке. По распоряжению Ставки штабы всех объединений, соединений и воинских частей вели записи о ходе военных действий в своих журналах, которые теперь оказывают огромную помощь авторам, в том числе и мне.
Причиной, объясняющей столь долгое отсутствие моей книги, является и то, что и после войны я длительное время был чрезвычайно занят. В марте 1946 года я снова стал начальником Генерального штаба и первым заместителем министра обороны. В 1949 году был назначен министром Вооруженных Сил, а с 1950 по 1953 год – военным министром. Помешала работе над книгой и моя долгая болезнь.
Первые книги о войне были написаны вскоре после ее окончания. Я хорошо помню два сборника воспоминаний, подготовленных Воениздатом – «Штурм Берлина» и «От Сталинграда до Вены» (о героическом пути 24-й армии). Но оба эти труда не получили одобрения И. В. Сталина. Он сказал тогда, что писать мемуары сразу после великих событий, когда еще не успели прийти в равновесие и остыть страсти, рано, что в этих мемуарах не будет должной объективности. При всей спорности этого утверждения оно не могло не сказаться какое-то время на моем отношении к написанию книги.
За время, прошедшее после выхода книги, я получил немало писем. Меня радует отношение читателей к книге, их внимание к ее содержанию, проблемам. С благодарностью принимаю их пожелания и замечания. И хотя с некоторыми из них я не согласен, я с уважением отношусь и к таким высказываниям, ибо они сделаны советскими патриотами искренне, от всего сердца.
В меру возможности я внес в книгу ряд уточнений и добавлений. Написаны также две новые главы – «Героическая оборона Ленинграда» и «В Генеральном штабе», дополнена глава «На Дальнем Востоке».
Автор, январь 1975 года
Первые шаги. – Кинешемские будни. – «Хлебная комиссиям. – Кострома и костромичи. – В стенах семинарии. – Накануне войны
Моя биография, вплоть до Великого Октября, не содержит в себе ничего особенного. Я выходец из духовного сословия. Но таких людей в России были десятки тысяч. Я был офицером в царской армии. Но и их в России насчитывалось множество. 1917 год явился рубежом в жизни не только России, но и всего человечества. Перед миллионами граждан встал вопрос: с кем ты? По какую сторону баррикад? И вот тут-то оказалось, что «единая и сплоченная масса» защитников старого строя резко размежевалась. Одни ушли в стан белогвардейцев, другие – а их было довольно много – в ряды защитников Советской власти. Среди них был и я. И с тех пор, вот уже более полувека, я с гордостью несу службу в Вооруженных Силах первого в мире социалистического государства.
Почему так произошло? Каким образом штабс-капитан царской армии стал красным командиром, членом Коммунистической партии, избирался делегатом на ее съезды, членом ЦК? И в этом, как в капле воды, отразилась судьба многих и многих людей моего поколения. Октябрьская революция явилась событием, в корне изменившим всю их жизнь и образ мысли.
Можно сказать, что моя биография в какой-то степени типична…
На границе Ивановской и Костромской областей начинается Среднее Поволжье. Здесь по равнине, еще и сейчас достаточно лесистой, текут реки Унжа, Немда, Лух, Кострома. Вокруг небольших городов теснится множество поселков, а между ними разбросаны старинные села и деревни. Этот край бедных подзолистых почв и еловых лесов – моя родина. Ниже Костромы, если плыть по Волге и миновать живописный городок Плес, пароходы подходили к пристани в Кинешме, славившейся полотняными изделиями. По обе стороны великой русской реки простирались заливные луга. На юго-запад от Кинешмы шла «чугунка» – железная дорога на Иваново-Вознесенск, а на юг вели два больших тракта: один – к Вичуге, а другой – к большой деревне Никитино. Это было наше волостное село. Рядом с ним, в центре большой равнины, окруженной лесами, лежало торговое село Батманы. К нему лепились деревни помельче. С востока на запад равнину пересекает наша любимая речка Елнать, впадающая в Волгу.
Читать дальше