Алекс Громов: Клеопатра. Любовь на крови

Лауреат Пулитцеровской премии, автор известных биографических трудов Стейси Шифф в книге, посвященной Клеопатре, пишет: «Птолемеи не балуют историков разнообразием женских имен: все их царевны звались Арсиноями, Берениками или Клеопатрами, которых куда проще различать не по именам, а по сотворенным ими злодеяниям, хотя и здесь существовали незыблемые традиции: ни одна Клеопатра, Береника или Арсиноя не колебалась, прежде чем отравить мужа, убить сына или объявить вне закона собственную мать, и никогда не забывала поставить своей жертве величественный памятник».

Кстати, в правление первой Арсинои впервые возникает тема змеи и смерти, которая потом окажется важной частью легенды о Клеопатре. Деметрий Фалерский, доверенный советник Птолемея I, после его смерти впал в немилость и был заключен под стражу. И однажды во время сна его укусила в руку ядовитая змея, что и стало причиной его смерти, как пишет о том Диоген Лаэртский в книге «О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов».

К моменту рождения самой прославленной Клеопатры к постоянным опасениям, не планируют ли родственники переворот, прибавилась необходимость добиваться признания со стороны Рима. Известно, что мать Клеопатры не была рождена в законном браке и являлась либо родной, либо сводной сестрой Авлета. При этом и сам Флейтист до того, как заработать это прозвище, был известен как Нотос, что значит «бастард». Была ли мать будущей царицы законной супругой ее отца или одной из многочисленных наложниц, историки установить не сумели.

Впрочем, моногамный брак еще не стал абсолютной нормой, дети наложниц исправно получали имена отцов и наследовали престолы. Одним из феноменов Древнего Египта являлись т. н. странные рабы, сведения о которых содержатся на папирусах, найденных в Тебтиносе. В тексте говорится о том, что человек объявлял себя и потомство на 99 лет рабами местного бога. При этом в течение этих лет он (и потомки) были обязаны выплачивать храму бога небольшую ежемесячную сумму. Но взамен бог должен был охранять своего «раба» от злых сил, демонов и прочих потусторонних опасностей, дурного глаза.

Как правило, такими «рабами» становились люди, родившиеся от неизвестных отцов и появившиеся на свет на территории храма, в том числе подкидыши.

Но понятно, что малышка Клеопатра еще ничего не знала о династических проблемах и политических сложностях.

Клеопатра появилась на свет в Александрийском дворце и росла окруженная заботой множества нянюшек. Вместе с ней воспитывались многочисленные дети из знатных семейств, которым предстояло в будущем стать придворными вельможами. Наследники не были изолированы в детской — маленькая царевна присутствовала не только на официальных приемах, но и слушала беседы отца с видными царедворцами, учеными и иноземными послами.

Обычным местом детских игр были обширные дворцовые сады. Клеопатру всегда сопровождали пышная свита и слуги, носившие короба с игрушками: терракотовыми куклами, кукольными домиками, платьями и посудой тончайшей работы, а также клетки и коробки с маленькими зверюшками. А если ручные мыши наскучили, царевна могла полюбоваться в дворцовом зверинце куда более внушительными созданиями. Птолемеи по традиции держали там жирафов, медведей, носорогов и огромных змей.

Девочкой она часто отправлялась в Мемфис, где в древнем царском дворце на берегу Нила принимала участие в пышных и причудливых ритуалах, семейных празднествах и священных церемониях. Этот сакральный город находился в ста милях выше по течению Нила, нежели Александрия. Там находились гробницы, храмы и звериные катакомбы, куда паломники приходили ради поклонения священным животным.

Образование Клеопатра получила превосходное, можно сказать, эталонное для своего времени, ведь тогда знатные греки и римляне приглашали к своим детям именно александрийских наставников. В Александрии жили и работали виднейшие ученые того времени, лучшие ораторы обучали царевну искусству риторики, в ее распоряжении была уникальная Александрийская библиотека.

Великий историк древности Плутарх, видевший ее различные изображения, так описывает внешность Клеопатры: «Ибо красота этой женщины была не тою, что зовется несравненною и поражает с первого взгляда зато обращение ее отличалось неотразимою прелестью, и потому ее облик, сочетавшийся с редкою убедительностью речей, с огромным обаянием, сквозившим в каждом слове, в каждом движении, накрепко врезался в душу. Самые звуки ее голоса ласкали и радовали слух, а язык был точно многострунный инструмент, легко настраивающийся на любой лад, — на любое наречие…».