Вальтер Шелленберг - Мемуары [Лабиринт]

Во время нашей последней встречи Гейдрих рассказал мне о следующем происшествии.

Когда Гейдрих в последний раз явился в штабквартиру фюрера, он должен был сделать Гитлеру доклад об определенных экономических проблемах протектората и сообщить ему подготовленные по этому поводу предложения. Он долго ожидал Гитлера в приемной его бункера. Внезапно оттуда вышел Гитлер в сопровождении Бормана. Гейдрих приветствовал Гитлера, как положено, и ожидал, что теперь Гитлер обратится к нему и попросит его сделать доклад. Однако вместо этого фюрер смотрел на него недовольным взглядом, не говоря ни слова. Затем Борман снова пригласил Гитлера пройти в бункер. В этот день Гитлер так и не принял Гейдриха. На следующий день Борман объяснил ему, что фюрер не придает больше докладу Гейдриха никакого значения, поскольку он уже выяснил для себя проблемы, которые предполагалось обсудить с Гейдрихом. Внешне Борман держался в высшей степени вежливо, но во всей его манере отчетливо ощущалась ледяная холодность. Попытка Гейдриха добиться аудиенции у Гитлера потерпела неудачу. Через день он, вопреки всем своим планам, вернулся в Прагу.

С того времени Гейдриха не покидало ясное ощущение — проявлявшееся внешне в его растущем беспокойстве, — что по нему задумали нанести решающий удар. При этом мне кажется, что его волновал не столько сам по себе факт готовящегося удара, сколько вопрос, когда и как он будет нанесен. В конце концов, это было причиной того, почему он хотел, чтобы я некоторое время числился в штате штаб-квартиры фюрера.

Нет, я не думал, что покушение совершили чехи или сторонники каких-либо зарубежных группировок. Внутренне я был убежден, что Гейдрих пал жертвой суда Фемы [38]руководящей верхушки (Гитлер — Борман — Гиммлер).

Из Голландии я незамедлительно вылетел в Берлин. Как мне сообщили, руководители 4-го и 5-го управлений, Мюллер и Небе, поспешили на место происшествия. Я намеренно держался в тени. Вскоре Мюллер сообщил, что Гейдрих доставлен в один из пражских госпиталей и до сих пор находится без сознания. Многочисленные осколки образовали очаги воспаления, особенно серьезно повреждена селезенка. На седьмой день наступил общий сепсис, быстро приведший к смерти. Впоследствии специалисты-медики критиковали методы лечения, примененные профессором Гебхардсом, личным врачом Гиммлера. Насколько я припоминаю, можно было, по мнению врачей, попытаться сделать операцию на селезенке, чтобы своевременно предотвратить возможность заражения в главном очаге воспаления.

На основе информации, полученной от Мюллера, последующего изучения материалов следствия выяснилась следующая картина: Гейдрих, как обычно, утром выехал из своего поместья под Прагой на большом автомобиле марки «Мерседес» в свою резиденцию в пражский кремль, Градчаны. Он, как обычно, сидел рядом с водителем. Почти на границе города улица делала резкий поворот, где мчавшийся на полной скорости автомобиль должен был притормозить. Я хорошо, знал это место, так как часто проезжал мимо него вместе с Гейдрихом. В этом пункте, где машина должна была снизить скорость до тридцати километров в час, поджидали три человека. Один из них дежурил метрах в пятидесяти от поворота; главный боевик стоял прямо на повороте, третий — метрах в пятнадцати за ним. У всех троих были с собой велосипеды, которые они прислонили к стене. На повороте автомобиль затормозил сильнее, чем обычно, так как первый из диверсантов выскочил перед машиной и открыл беспорядочную стрельбу из револьвера. Водитель, сбитый с толку, сбросил скорость еще больше, так что теперь машина двигалась со скоростью пешехода. В этот момент главный диверсант бросил бомбу, имевшую форму кегельного шара, которая подкатилась точно под автомобиль, где и взорвалась. Машина, несмотря на бронированную обшивку, была полностью разрушена. Водитель отделался только сильно кровоточащими ранами, основная сила взрыва поразила Гейдриха, который, хотя и был тяжело ранен, успел прорычать своему водителю: «А ну, жми на полный!» Но машина не трогалась с места. Тогда Гейдрих выскочил из машины и выстрелил несколько раз по убегавшим заговорщикам. После этого он упал без сознания. Судьбе было угодно, чтобы в тот день за рулем его автомобиля сидел не старый, проверенный шофер; он наверняка не испугался бы первого заговорщика, перебежавшего дорогу.

В результате длительных исследований специалисты из института криминалистики установили, что заговорщики использовали совершенно незнакомую конструкцию бомбы. Она представляла собой бесформенную, легко взрывающуюся массу, снабженную взрывателем, также совершенно необычной конструкции. Механизм взрывателя был настроен на взрыв на расстоянии семи метров от точки бросания, и по тому, как бомба сработала, было видно, что вся система работала исключительно точно. По всем признакам, взрывчатое вещество бомбы было английского производства, что, само по себе, еще ни о чем не говорило относительно инициаторов этого покушения. Мы сами почти исключительно пользовались английской взрывчаткой, так как она была пластичной и более эффективной.