Николай Борисов - Командир Т-34. На танке до Победы

А в середине июня прошел слух, что госпиталь перебазируется поближе к фронту. А кому еще долго лечиться, того отправят дальше в тыл. И уже в июле меня посадили в санитарный поезд и отправили в Баку. По дороге случился такой эпизод.

На остановке в Ростове все, конечно, вышли на платформу. И вдруг мимо меня проходит подполковник Томпофольский [4]– начальник учебного отдела нашего училища. С виду еврей, худощавый такой. Очень знающий свое дело офицер. Он у нас не преподавал, но наш взвод по учебе несколько выделялся, ходил в передовых, поэтому нас иногда привлекали к показательным занятиям. В том числе несколько таких занятий провел с нами и он. И я решился к нему обратиться. Представился, что выпускник сентября 43-го. Немного поговорили и расстались. Казалось бы, ничего не значащая встреча, эпизод, но вот от таких моментов как-то теплее на душе становится. Училище сразу вспомнилось, ребята.

В Бакинском госпитале была уже совсем другая обстановка. Военных врачей всего ничего: начальник госпиталя, начмед, замполит и начальники отделений, а остальные вольнонаемные. Почти все азербайджанцы.

Госпиталь располагался в здании школы на окраине города. Вроде хорошо, но оказалось не совсем. Оказывается, рядом стоял учебный танковый полк, и танки там ходили круглые сутки. При мне за два месяца ни одного дождя не выпало, и так жара стоит, а тут еще и пылища столбом. И не только над танкодромом, но и над всем этим районом. Дышать невозможно…

Но жарища одно, а как поднимается этот их ветер, тоже не слаще. Мелкий песочек летит параллельно земле, надо закрывать форточки, а ведь духотища такая, словно круглые сутки этот горячий воздух через тебя проходит. А на улице там не то что песок, даже небольшие камушки шевелятся. Так что в плане климата мне там совсем не понравилось.

Еще такой момент запомнился. На первых двух этажах лечились солдаты и сержанты, а на третьем все три палаты офицерские. В одной из них оказался начпрод, и как-то он заходит к нам: «Ребята, а ведь нас тут наши южные земляки обманывают. Недодают нам положенную офицерскую норму!» И начинает конкретно, с цифрами, он же всю выкладку наизусть знает, рассказывать. Прикинули, ясно, что не то.

Ну а дальше появляются активисты, из них выбирается группа ходячих и самых боевых ребят, и натравляют его на замполита. Бумагу написали, и все подписались. Замполит прочитал, а он, видимо, уже догадывался, но начинает юлить: «Понимаете, у нас тут оборудования не хватает…» Но понял, что тут просто так не выкрутишься, быстро доложил, и через два-три дня из штаба округа прибыла комиссия. Эти полковники шороху поддали, к нам пришли: «Да, обнаружены явные нарушения!» И быстро следует решение – начальство госпиталя заменить. Пообещали, что кого-то накажут, и решили, что в этом госпитале останутся только солдаты, а всех офицеров переведут в другой.

И перевели нас в бывшую психбольницу в пяти километрах от города. Солидные заборы кругом, и просто так оттуда не выскочишь. Зато палаты уже на два-четыре человека. В основном молодые, молодецки бесшабашные, настоящие патриоты – в общем, положительные ребята.

В госпитале, конечно, было скучновато. Благо, в обоих госпиталях, где я лежал, были библиотеки, поэтому многие занимались чтением. Особенно лежачие. А вот в карты не помню, чтоб играли. И никакие артисты нас не навещали. За всю войну я ни одной концертной бригады не видел ни разу. Ни в госпитале, ни на фронте. А вот кино пару раз в войну посмотрел.

Под самый конец моего пребывания в последнем госпитале в Баку пару раз выбрался в городской кинотеатр. Но какие фильмы смотрел, не вспомню. И когда в начале 45-го мы стояли на Сандомирском плацдарме, там в лесу нам два кино прокрутили. Вот там, кстати, ребята много в карты играли. Даже на деньги. Нам тогда как раз польские выдали. Но я в карты не играл, считал, что это никчемное дело. Как водку пить, так и в карты играть.

Но особенно бакинский госпиталь запомнился памятным знакомством.

Старшей сестрой в нашем хирургическом отделении работала Эмма Борисовна Грановская. Очень внимательная и обходительная девушка. Несмотря на свой юный возраст, она знала, как надо работать. Во время обходов очень любезно расспрашивала, у кого какие жалобы и пожелания. И когда я появился, вдруг ни с того ни с сего садится ко мне на кровать и спрашивает, что, чего и как. Кто я такой, есть ли у меня просьбы или замечания и т. д. Так накоротке познакомились, а потом она стала каждый день с утра заходить и с Колечкой здоровалась персонально. Ребята, конечно, смеются: «А раньше-то она заходила раз-два в неделю…»