Марина Чечнева - Повесть о Жене Рудневой

Женя покраснела и виновато улыбнулась. Да, пожалуй, не получится из нее Анки-пулеметчицы… Нет, дело не в том — получится, не получится. Все получится, если как следует взяться за дело. Очевидно, практическое овладение пулеметом требует от человека долгой тренировки, определенных навыков. С кондачка ничего не дается — пора бы уж понять…

Только в феврале Женя сдала нормы по стрельбе из «максима».

Наступило воскресенье 24 декабря — день рождения. На этот раз он особенный, Жене исполняется 18 — совершеннолетие.

Проснувшись по обыкновению в 6 часов, она лежала и думала над очень важным для нее вопросом: большая она теперь или же все-таки еще не очень? Физически она уже окончательно сформировалась и, кажется, выше ста шестидесяти сантиметров не вырастет, не предвидится! А духовно? Тут подумаешь! Учится она как будто неплохо, впрочем, экзаменов еще не было, до конца неясно. Но учеба — не все. Появились в ее жизни обстоятельства, о которых она не станет теперь рассказывать маме. А раньше рассказала бы? Но раньше их не было. Раньше ей никто из мальчиков особенно не нравился, а теперь… Ей хочется видеть его чаще; если бы он ходил в обсерваторию так же часто, как и она! Но не может же она забросить из-за него наблюдения, да и он не просит об этом — сразу же после занятий убегает из университета, он футболист. Хоть бы раз сел с нею на лекции. Что же делать? Дать ему намек? Но девушки так не поступают. Если бы у него в душе раздался чей-то голос, который сказал бы: «Сядь рядом с Рудневой, пригласи ее в кино или на каток». Вот было бы чудесно. Но это мистицизм какой-то! Некрасивая она, вот в чем несчастье, и никому не сможет понравиться. Какие же девушки больше нравятся ребятам? Надо понаблюдать, не только ведь на звезды смотреть. Как хочется, чтобы он сегодня пришел на день рождения! Можно загадать, ну, например, если первым проснется папа, он придет, а если мама, то не придет. Нет, это не получится: мама всегда встает раньше отца. Лучше так: если мама с первых слов поздравит ее с днем рождения, он придет…

Женя встала и пошла на кухню умываться. Через несколько минут из комнаты, поправляя волосы, вышла Анна Михайловна. Первыми ее словами было поздравление — Женя восторженно расцеловала мать. По принятому распорядку полагалось обливаться холодной водой, но уж очень не хотелось. Женя решила ради праздника дать себе поблажку, но тут же, увидев в этом проявление безволия, поблажку отменила. После обливания села за дневник.

«24 декабря 1938 года. …Я большая?! Когда я была председателем учкома в 7-м классе, я считала себя совсем взрослой. Попав в 8-й класс, я почувствовала себя такой малышкой… Но вот я в 10-м классе, а особенно, когда у нас не было комсорга и комитет представлялся в лице Фрумкина и меня, я была взрослой. Выбор вуза, поступление в университет — это такие «взрослые» мероприятия. В университете же я опять почувствовала себя ребенком. Ко мне взрослые относятся, как к маленькой, я невольно чувствую себя такой. Иногда мне это даже нравится. Вот, например, в отделе Солнца мне поручили работу вдвоем с одной аспиранткой. Основываясь на том, что маленькая и неопытная, я взяла себе мизерную часть обработки».

День проскочил в праздничной суете, к тому же и был он короткий — декабрьский. К шести начали собираться гости; приехали все вместе школьные друзья, пересмеиваясь, усердно вытирали ноги, вошли, и в комнате сразу стало шумно, весело. Женя сама бегала открывать дверь, каждый раз с надеждой, каждый раз слабея в ногах… Входили очень милые, хорошие люди, и она была им рада, но ему она была бы рада по-другому. Если верить загаданному утром, он обязательно должен прийти. Один за другим появились ребята из группы, часы показывали восемь, и решили больше никого не ждать — садиться за стол. Громко прокричали Жене «Ура!». Совсем уже поздно у дверей раздался еще один звонок.

— Кто же это, господи? — встала из-за стола Анна Михайловна.

Женя обернулась к двери и заметно порозовела, гости на секунду притихли.

— Вот и Виктор, не мог не опоздать, — сказала университетская подруга Вера Заварцева, назвав по имени того, кого ждала Женя.

В комнату, заранее улыбаясь, с цветами… вошла арбатская тетя.

— Ну, давайте еще раз за нашего звездочета, — предложил Люсик, старый школьный приятель.

Женя нерадостно улыбнулась, улыбаться ей совсем не хотелось.

Учителями Жени были знаменитые астрономы — член-корреспондент Академии наук СССР Сергей Николаевич Блажко, молодой профессор Павел Петрович Паренаго, прекрасный преподаватель Наталья Яковлевна Богуславская. Женю они заражали своим энтузиазмом, своей беззаветной преданностью науке. Работы в отделе переменных звезд было очень много, но она чувствовала, что может взять на себя еще больше, и потому занималась в отделе Солнца. Она еще не знала, чему отдать предпочтение — Солнцу или загадочным переменным. Одно ей было понятно: окончательный выбор можно будет сделать тогда, когда достаточно хорошо узнаешь и то, и другое. В результате и в отделе переменных звезд и в отделе Солнца Рудневу считали своей главной активисткой. Ее хвалили за то, что у нее не накапливались необработанные сообщения наблюдателей, за то, что она не пропускала общих собраний в отделах, а она не могла понять, что же тут особенного: если уж решила заниматься в Обществе, то надо делать свое дело добросовестно или же вовсе отказаться от работы — ведь это добровольно.