Бернар Фоконье - Флобер

Надо признать, что эти далеко не благожелательные отзывы не совсем являются клеветой. «Саламбо» представляет собой литературного монстра, который заимствует сюжет отовсюду и понемножку: от истории, археологии, эпоса до эротического романа с элементами садизма и зарождающегося символизма. Мато порой очень смахивает на силача Мациста. В самом деле, автор не так далеко ушел от оперного жанра. Когда впоследствии возникнет вопрос об адаптации романа для оперной сцены, Флобер в первую очередь подумает о композиторе Гекторе Берлиозе, которым он восхищается, а порой и видится с ним иногда. Гениальный композитор прославился на весь мир своим шедевром «Троянцы». Берлиоз, однако, умер, не успев приступить к партитуре этой оперы. Увы! «Саламбо» не повезло. Музыку к опере написал в 1879 году композитор Луи Этьен Эрнест Рейер. В итоге опера была поставлена на сцене в 1890 году, то есть десять лет спустя после смерти Флобера…

Наконец, в апреле 1862 года работа над романом, похоже, близится к концу. Это не что-нибудь, а пять лет кропотливого труда. Флобер чувствует себя выжатым как лимон. Он измотан морально и физически, а его нервы окончательно расшатались. «Каждый вечер меня лихорадит и бросает в жар. Я почти не способен держать в руке перо. Завершение работы вышло нелегким и натужным. Вдохновение почти оставило меня» [218] Письмо мадемуазель Леруайе де Шантепи. 24 апреля 1862 года. . Его можно понять: под конец он пишет о жутких пытках, которыми подвергли Мато, и смерти Саламбо.

Какая судьба ждет эту книгу? Ничего не зная о разгромных статьях братьев де Гонкур, Флобер предполагает, что литературные критики не пожалеют для него черной краски, а читающая публика не проявит к его книге никакого интереса. К его великому удивлению, все происходит с точностью наоборот.

Надо отметить, что к этому моменту в литературном мире установилась очень жесткая конкуренция. Как можно соперничать с книгой, которая в 1862 году по популярности бьет все рекорды, — с «Отверженными» Виктора Гюго? После того как во время десятилетней ссылки он пишет свое выдающееся произведение в каморке дома на острове Гернсей, Гюго с триумфом возвращается на родину. Флобер смущен и обескуражен. Кто он такой, мелкий и ничтожный, рядом с великим Гюго? Жалкий тип, одержимый навязчивой идеей, постоянной работой над стилем. Ему понадобилось целых пять лет, чтобы написать 400 несчастных страниц романа, в то время как гигант мысли, Виктор Гюго, справился со своей задачей всего за три месяца! Правда и то, что Гюстав еще не читал этой книги. Стоило ему, однако, открыть ее, как с первых строк его охватывает возмущение. «„Отверженные“ меня вывели из себя, а говорить плохо об этой книге — непозволительная роскошь: тут же прослывешь сплетником и завистником. Я не нахожу в этой книге ни правды, ни глубины. Что же касается стиля, то, мне кажется, его нет и в помине». «А отступления, — продолжает он, — совсем никуда не годятся. Эта книга написана для подлецов и мерзавцев из числа социалистов-католиков и для всякой нечисти вроде философов-евангелистов». Он пишет столь провокационные слова в июле 1862 года в письме Эдме Роже де Женетт, любовнице его друга Луи Буйе. Письмо от начала до конца написано в том же духе. Флобер упрекает Гюго в назидательном тоне, показном характере, узости мышления, философии, достойной Прюдома или Беранже. У Флобера была веская причина для подобных высказываний: между ним и Гюго существовали непреодолимые разногласия в вопросах мировоззрения и романической эстетики. Для Гюго роман — это политический акт, обязательство. Подобная концепция внушала ужас Флоберу. «Сюжет, впрочем, был совсем неплох. Какое, однако, надо было проявить хладнокровие и научный подход» [219] Письмо Эдме Роже де Женетт. Июль 1862 года. .

Следует сказать, что работа над завершением «Саламбо» идет с большим трудом. Надо внести некоторые коррективы в легенду о затворничестве нашего героя. В Круассе, как можно судить по письмам и некоторым неосторожным высказываниям Луи Буйе, у Гюстава была связь, пылкая, хотя и тайная, с Жюльеттой Эрбер, гувернанткой его племянницы. В Париже он постоянно встречается со светскими дамами, а также не гнушается общения и с представительницами полусвета. Так, певица Сюзанна Лажье, которая, если верить братьям де Гонкур, была особой, весьма острой на язык, которая подшучивала над Гюставом, называя его своей любимой «корзиной для мусора», чем смешила его [220] Эдмон и Жюль де Гонкуры. Дневник. Май 1861 года. См.: Гонкур Э. Дневник. Записки о литературной жизни. T. 1. .