Леонард Гендлин: Исповедь любовницы Сталина

Сталин пригласил исполнителей главных ролей в правительственную ложу. Говорил он медленно, с трудом подбирая слова. И вдруг я получила комплимент:

— Мы знаем вас, товарищ Давыдова, столько лет, а все такая же красивая, темпераментная и… необыкновенная…

От радости на глазах выступили слезы. Я поблагодарила за комплимент, ведь он все еще оставался вождем. В ложе находились Маленков, Хрущев, Берия, Вышинский, Булганин, Микоян; Молотова и Кагановича не было.*

Сталин встал. Он повернулся к раболепно склонившимся в поклонах постановщикам спектакля и попросил каждого назвать себя, а Хрущева — записать их фамилии и имена.

— Будем хорошо вас награждать, — проговорил он совсем тихо, — дирижера Голованова, режиссера Баратова, художника Федоровского, балетмейстера Кореня, хормейстера Шорина. Спасибо вам за «Хованщину»! Сегодня я навсегда прощаюсь с моим любимым Большим театром, где я провел столько чудесных и незабываемых часов…

Сталин вышел из ложи. Мы все захлебывались слезами, такова была сила этого непонятного человека.

Бурлила разъединенная Германия. Маленков срочно вылетел в Берлин улаживать конфликт.

Началось «великое сражение» за кремлевский престол, каждый хотел быть первым. На экраны вышел очередной боевик Чиаурели «Падение Берлина», один из самых лживых фильмов, какие довелось увидеть.

Меня перестали приглашать в Кремль. Боялась, что скоро наступит развязка. Из ЦК КПСС приехали два незнакомых человека — Ильичев и Шепилов. Они предложили поехать на правительственную дачу и там встретиться с Хрущевым. Розовый, пышащий здоровьем, несмотря на тучность, молодцеватый Никита Сергеевич выглядел прекрасно. В шикарном кабинете, кроме нас, никого не было.

— Вот и состоялась долгожданная встреча, — весело проговорил жизнерадостный Хрущев. — В. А., вы, конечно, понимаете, что наш разговор не подлежит оглашению?

— Благодарна, что предупредили.

— Вы знаете, что товарищ Сталин очень болен?

— Я не врач, но об этом догадываюсь.

— Вы обратили внимание на то, как он с вами разговаривал в Большом театре?

— Да, Н. С.

— Мне вы доверяете?

— Н. С., я вас совсем не знаю, о каком доверии идет речь?

— Судьба с вами жестоко расправилась. Мы многое знаем, но хотелось бы узнать еще больше. ПК КПСС как воздух необходим документ о ваших страданиях, переживаниях, незаслуженных обидах.

— Разрешите задать вам вопрос?

— Я слушаю.

— Вы сильный человек?

— Думаю, что да.

— Сильным вы всегда были?

Хрущев ответил с тем же апломбом:

— Да, конечно.

— Почему же вы, Никита Сергеевич, не протянули мне руку помощи, когда были секретарем Московского комитета партии? Почему вы прошли мимо меня в 1933 г., в 1937., в 1945 г., в 1948 г.? Где вы тогда были? Теперь, когда Сталин обречен, вы стали умным и прозорливым. Почему я должна вам верить? Чем вы отличаетесь от других?

— Демократизмом и лояльностью.

— Я должна в этом убедиться.

— В. А., мы вас выдвинули за «Хованщину» на Сталинскую премию.

— Спасибо.

— А вы знаете, что в последний момент товарищ Сталин вычеркнул вашу фамилию и своей рукой сделал приписку красным карандашом: «В. А. Давыдовой премию не давать». Мы с Маленковым его уговорили.

— Неужели это правда?

— Я никогда не лгу.

По настоянию Маленкова вступила в члены коммунистической партии. Этот год для меня оказался урожайным. Кроме Сталинской премии, удостоилась звания народной артистки РСФСР и была награждена орденом Трудового Красного Знамени.

8 января Маленкову исполнилось полвека. Во всех газетах и журналах на первых страницах был напечатан его портрет. Послала поздравительную телеграмму. Ночью он позвонил:

— Я все время думал о вас, Верочка. Эта весточка меня очень обрадовала. Счастлив, что не ошибся. Серьезно заболела жена… События опережают время. Ждать нам осталось недолго.

Над многими сгущались тучи. Со всех постов сместили Андрея Андреева, одного из самых страшных злодеев сталинской эпохи, куратора ГПУ, ОГПУ, НКВД, МВД… От партийной организации Большого театра получила гостевой билет на все заседания XIX съезда партии, открытие которого состоялось 5 октября в Кремле. За столом президиума рядом с немощным Сталиным — его порождение, его двойник, его верный ученик и последователь — Маленков. Ему поручил дряхлый вождь сделать отчетный доклад. Сталин был похож на старого изможденного буддийского монаха. На трибуне он появился 14 октября. Мне показалось, что это не ОН. Уверена, что под Сталина загримировали хорошего актера. Я видела искусно наложенный тоновый грим. Говорил И. В. с трудом, всего лишь несколько минут. Потом он поднял руку, помахал ею — псевдовождь прощался с епархией, навсегда прощался с потомственными рабами.