Уильям Митчелл - Я++ - Человек, город, сети

Третье последствие дематериализации данных – это радикальное изменение логистики. Вместо того чтобы полагаться на систему физической транспортировки с ее строгими ограничениями по скорости и объему, можно передавать данные по проводам со скоростью света. По мере того как растет пропускная способность сетей, мы можем перекачивать все больше и больше информации. Как наглядно продемонстрировал интернет, машинный интеллект отлично справляется с автоматическим управлением потоками и сложным процессом доставки информации.

Еще один результат – особенно ярко выраженный в сочетании со всеми вышеперечисленными – состоит в повышении мобильности производителей и потребителей информации. Нам все проще скачивать на портативные устройства все что угодно и где угодно. И наоборот, отсылать результаты собственной деятельности можно буквально на ходу. Это пошатнуло саму идею стационарного рабочего места.

Дематериализация освобождает нас от зависимости от мест и вещей – и, опосредованно, от тех, кто эти места и вещи контролирует. Она подрывает диктатуру физического присутствия. Она создает новую форму власти, в то же время предоставляет невиданные ранее возможности ей противостоять.

Возьмем, к примеру, текст. Когда его высекали на камне или вычерчивали по глине, перемещать его было сложно, и чтобы его прочесть, нужно было до него добраться. Позднее тексты переместились на более легкие носители – папирус, пергамент и бумагу – и стали входить в оборот. Средневековые монастыри были узлами сетей по переписыванию, распространению и потреблению манускриптов. С удешевлением бумаги, усовершенствованием книгопечатания, развитием транспорта и распространением грамотности появились крупномасштабные почтовые сети. Затем телеграфная сеть вытеснила бумажную основу (по крайней мере при связи на большие расстояния) и продемонстрировала, что короткие, закодированные электронным способом ряды символов способны передвигаться куда быстрее, чем самый быстрый курьер. Наконец, цифровое хранение и обработка, код ASCII, пакетная коммутация и широкополосные электронные каналы обеспечили скоростную передачу очень больших объемов текста. Сегодня большая часть текстов поступает к нам в виде электронных писем, мгновенных сообщений и интернет-сайтов – то есть в полностью дематериализованном виде.

Влияние этого процесса видно в том, как по-разному выглядели библиотеки разных эпох, какие социальные и культурные роли они играли. До придания текстам мобильности крупные собрания манускриптов притягивали ученых, становясь центрами научных сообществ 2. Знаменитая Александрийская библиотека, к примеру, привлекала ученых всего эллинистического мира. Чем более обширным и признанным становилось ее собрание, насчитывавшее сотни тысяч свитков, тем большему количеству ученых требовалось туда попасть. Местное сообщество обогащалось талантливыми интеллектуалами, а повседневное общение его представителей давало дополнительный полезный эффект, часто выражавшийся в новых манускриптах, оседавших в той же библиотеке. Так зарождались современные представления об университете. Спустя тысячелетия этот механизм работал по тому же принципу: когда наиболее образованные герои «Улисса» собрались после ланча в Национальной библиотеке «в сердце ирландского метрополиса», привели их туда именно книги, и интеллектуальная беседа не заставила себя ждать.

Спустя много лет после начала эры книгопечатания создание больших книжных собраний по-прежнему требовало времени, серьезных усилий и больших вложений, поэтому обладание таким собранием давало существенное преимущество тем городам и учреждениям, которым повезло их иметь. Здания, в которых они располагались, соответствовали их значимости и часто воспринимались как важные достопримечательности – библиотека в самом сердце Венеции, великолепная ротонда с куполом в центре основанного Джефферсоном Университета Виргинии, горделивые книжные башни Кембриджа и Йеля. Внутри этих комплексов посетителя первым встречал каталог, являвший собой компактное представление всего собрания, с которым можно было ознакомиться, перед тем как осмелиться войти в скрывающиеся за ним бескрайние книгохранилища.

Однако увеличение количества книг и снижение их стоимости наряду с усовершенствованием систем распространения начали подрывать это традиционное преимущество. Даже в небольших, отдаленных поселениях теперь могла быть вполне достойная библиотека; она, конечно, не шла в сравнение с великими собраниями, но и этого оказалось достаточно, чтобы дать старт многим научным карьерам. Местные школы, колледжи и университеты начали собирать собственные библиотеки. Отдельные граждане заполняли книгами полки в своих домах. Система предоставления доступа к собраниям текстов превратилась в децентрализованную сеть со множеством узлов хранения и перераспределения.