Александр Васькин - Московские адреса Льва Толстого. К 200-летию Отечественной войны 1812 года

«У меня какое-то особое чувство всегда было к нему, какое-то благоговение что ли, я и сам не знаю, и это с первой минуты знакомства: сидел бы и смотрел только на него, следил бы его – ни разговаривать с ним не хочется, ни чтобы он говорил, а только смотреть или скорее, глядя на него, внутренне в себе выражать его «стиль», его всего, – монументальным его выражать. Помните, я Вам передавал о моем желании или представлении написать его портрет не обычно, а «творчески», не с натуры фотографический, а суммированно. Ну, словом, создать «стиль» Льва Николаевича: могучий, монументальный. Как явление природы он для меня всегда. Что-то в нем есть стихийное. Такое он на меня впечатление при первом знакомстве произвел… Таким я отчасти его нарисовал», – рассказывал позднее Пастернак.

Пастернак – лишь один из художников, рисовавший Толстого. Репин, Серов и другие живописцы создавали портреты Толстого и его родных с натуры, приходя в Хамовники, скульптор Марк Антокольский лепил здесь бюст писателя.

Бывает Толстой в театрах, в том числе, в Малом, в «Эрмитаже» в Каретном ряду. В январе 1892 г. один из первых премьерных спектаклей по своей пьесе «Плоды просвещения» Тол стой-драматург пожелал увидеть незамеченным другими зрителями: «… мне сообщили по телефону, что гр. Л.Н. Толстой пришел в театр и хочет посмотреть «Плоды просвещения», но при условии, чтобы его посадили на такое место, где бы он не был виден публике», – вспоминал управляющий конторой Московских императорских театров П.М. Пчельников.

«Вчера на «Дяде Ване» был Толстой. Переполох в театре был страшный. Очумели все. Шенберг прибегал ко мне два раза сообщать об этом. Немирович тоже был встревожен. Вишневский кланялся все время в ложу Толстому», – читал Чехов в письме своей сестры о посещении Толстым спектакля Московского общедоступного художественного театра, созданного в 1898 г. К.С. Станиславским и В л. И. Немировичем-Данченко. Спектакль давали в «Эрмитаже» 24 января 1900 г.

А в декабре того же года Толстой пришел в дом Шереметева на Воздвиженке (ныне д. 6), где тогда был Охотничий клуб. Общество искусства и литературы, одним из основателей которого был Станиславский, устроило в клубе чеховский вечер. Ставились водевили «Свадьба» и «Медведь».

В период жизни Толстого в Долгохамовническом переулке его активная общественная деятельность раздражает одних, и восхищает других, мало кого оставляя равнодушным. И потому в Хамовники идут не только люди, но и письма со всей России. Поток писем, в основном, с просьбой о помощи. Авторы просят поспособствовать деньгами, замолвить словечко, дать житейский совет. Начинающие литераторы шлют в Хамовники рукописи, почитатели таланта и собиратели автографов просят выслать им фотографии с дарственными надписями. Встречаются в переписке и анонимные обращения с угрозами убить Толстого «за оскорбление Господа Иисуса Христа» и за «вражду к царю и отечеству».

Толстого мало занимают угрозы. Куда более сильно он увлечен желанием помочь нуждающимся. Времени на это он не жалеет, может быть, в ущерб сочинительству. Такая возможность ему представилась в начале 1890-х гг., в это время он бывает в Москве редкими наездами. В сентябре 1891 г. писатель выезжает из Ясной Поляны, но направляется не в Москву, а в деревню Бегичевку Данковского уезда Рязанской губернии, где устраивает бесплатные столовые и детские приюты для пострадавших от голода, охватившего тогда Центральную Россию. 8 декабря 1891 г. он пишет A.A. Толстой: «Бедствие велико, но радостно видеть, что и сочувствие велико. Я это теперь увидал в Москве, не по московским жителям, но по тем жителям губерний, которые имеют связи с Москвою».

В Хамовниках в это время остается Софья Андреевна с младшими детьми. Старшие сыновья Сергей и Илья также помогают голодающим в Тульской губернии, а Лев – в Самарской губернии. «Москва, Долго-Хамовнический пер. 15. Графине Софье Андреевне Толстой» – такой адрес был опубликован 3 ноября 1891 г. в газетах под воззванием С.А. Толстой о необходимости сбора пожертвований для голодающих. Даже Иоанн Кронштадтский, не слишком жаловавший Толстого, прислал в Хамовники две сотни рублей. Со всей России Толстым слали деньги, одежду, платья, сухари… За первые две недели ноября 1891 г. удалось собрать более 13 тысяч рублей.

В московскую усадьбу приходят простые люди, которым Софья Андреевна раздает мануфактуру для пошивки белья тифозным больным в голодающих районах. Пожертвованные деньги она пересылает мужу в Рязанскую губернию. Поздней осенью 1891 г. Толстому удалось вырваться на несколько дней в Москву, а в декабре он вновь, вместе с дочерьми Татьяной и Марией, покидает Хамовники, чтобы помогать голодающим. Благодаря организованной Толстым всероссийской акции помощи голодающим, летом 1892 г. было открыто 246 бесплатных столовых, где спасались от голода 13 тысяч человек, а также 124 детских приюта, кормивших почти три тысячи детей.