Эрин Хантер: Главная Надежда

Энергично работая когтями, Искра продралась сквозь заросли ежевики на вершину холма. Далеко внизу лежало озеро, в котором отражалось светлое утреннее небо. Листопад уже начал раскрашивать вершины деревьев в свои цвета. Яркая зелень, радовавшая глаз долгое лето, выцветала, превращаясь в мед и янтарь осени.

Искру охватило нетерпение. Здесь, на голой вершине, не было дичи, за которой можно было погнаться, не было воинов, с которыми можно было затеять драку. Лапы у нее чесались от желания немедленно пуститься бегом.

И тут, словно из ниоткуда, ей явилось видение. Воины хлынули вниз по склонам, устремляясь к лесу. Рваноухие, покрытые боевыми шрамами, с выпущенными когтями и лютой ненавистью в глазах. Трепетали папоротники, дрожала ежевика, сам лес, казалось, содрогался от страха перед яростью кровожадных порождений тьмы. Пронзительный визг разорвал воздух, земля загудела от топота лап, весь мир затрясся в когтях воителей из Сумрака.

Видение исчезло, оставив после себя запах крови и ужаса. Искра вся дрожала, пот выступил на подушечках ее лап. От ее недавней уверенности не осталось и следа. Теперь она знала, что никакое мастерство, полученное в Сумрачном лесу, не сможет остановить дикий поток смерти.

Вечер на мягких лапах вошел в овраг, неся с собой сырую прохладу. Воробей вытащил из кучи мышь и уселся под ежевикой, чтобы с удовольствием поужинать.

Он знал, что сейчас над оврагом висит половинка луны. Интересно, послушаются ли остальные целители грозного предупреждения предков, требовавших от них разорвать все отношения с соседями? Или все-таки отважатся отправиться к Лунному озеру, чтобы открыть свои сны Звездному племени?

«Может, мне все-таки пойти?»

Воробей чувствовал неодолимый зов половины луны. Он пытался не обращать внимания, но притяжение было настолько сильным, что у него разболелось сердце. После того, как Светлоспинка перед всем Советом обвинила Воробья в убийстве ее брата, все четыре племени потребовали, чтобы Воробей сложил с себя обязанности целителя. Правда, Огнезвезд разрешил ему продолжать помогать соплеменникам, но настоял, чтобы Воробей временно ограничил свою работу заботой о племени.

Зов месяца сделался еще сильнее. Воля Звездного племени была намного сильнее приказов земных котов. А ведь Воробей, если верить пророчеству, был сильнее даже их Звездных предков… Не говоря уже о том, что все эти запреты просто возмутительны! Воробей был невиновен, это знал Огнезвезд, знали и многие другие. Он пытался спасти Огнехвоста, провалившегося в полынью, да и сам едва не утонул в ледяной воде. Никто из тех, кто сейчас называет его убийцей, не осмелился броситься в реку на помощь тонущему целителю!

Жалкие трусы! Воробей так разозлился, что едва не поперхнулся мышью.

Зашуршала ежевика, из палатки выползла Иглогривка. Ее передние лапы настолько окрепли, что она теперь без малейшего усилия ползала по всему лагерю.

- Хочешь кусочек? - хмуро предложил Воробей, переворачивая когтем обглоданную мышь.

- Нет, спасибо, - вежливо отказалась Иглогривка, ненадолго задержавшись возле него. - Сегодня мне хочется полевку!

Она поползла дальше, задев Воробья своим пушистым боком. Шерсть у Иглогривки была густая и здоровая, а главное - самая чистая во всем племени, потому что больная кошка вылизывала ее по десять раз на дню, беспощадно выкусывая всех блох и клещей. Воробей объяснил Иглогривке, что любой загноившийся укус насекомого может серьезно ослабить ее и без того хрупкое здоровье, поэтому парализованная кошка без устали умывалась и тренировалась, чтобы стать как можно сильнее и крепче.

Воробей почувствовал веселую радость, охватившую Иглогривку, когда она добралась до кучи дичи, и сладкий укол удовольствия, с которым она вытащила из кучи жирненькую полевку. Уверенно работая передними лапами, Иглогривка снова подползла к Воробью и уселась рядом с ним.

- Ты не голодный? - она потрогала лапкой его мышь. - Ведь сегодня ночь полулуния, Воробей! Тебе нужны силы, чтобы добраться до Лунного озера.

- Ты не забыла, что мне запретили выполнять обязанности целителя? - проворчал Воробей.

Иглогривка положила перед собой полевку, с аппетитом впилась в нее зубами.

- С каких это пор тебя стали останавливать запреты, тем более, несправедливые? - спросила она с полной пастью.