Игорь Жуков - Волшебник и сын, или Триумф беспечного школяра

— Еще как фигурировал! Еще как!.. Это Заяц Сыротрикил, он же великий князь Бронсонии Павиан! Виртуоз Преступного Мира, которого вы брали по делу о пропаже библиотеки царя Бабуина Третьего…

— С вашей помощью, кузен!..

— Не без этого, — не мог скромно не поддакнуть Кукарямбов. — Теперь же он называет себя еще и капитаном Уильямом Киддом.

— Какая разносторонняя личность!.. Так, значит, этот Заяц опять сбежал из тюрьмы «Нолики» и подался в пираты!.. Что же вы сразу-то не сказали?!

— Да вы нас тут совершенно ошеломили своими изобретениями!.. Ну, и дело такое деликатное: приходит гость на праздник «Триумф Беспечного Школяра», а доказательства-то этого триумфа и след простыл! Право, не сразу решишься сказать…

— Узнаю брата Сеню!.. За какой дверью море? — полковник Линк с револьвером в руке бросился к средней двери и схватился за бронзовую витую ручку. — За этой?!

— Стойте, там пустыня!!! — только и успел крикнуть Кукарямбов.

Но было уже поздно.

Песик Фафик быстро шел из продуктового магазина. Перед собой в вытянутой лапе он нес тюбик горчицы — своей любимейшей приправы к любой еде. Он нес горчицу, как факел, и декламировал популярный куплет Кокоши Шляпкина:

Куплет старичка как-то уж очень воодушевил Фафика. Поэтому он, хоть и торопился, остановился возле своей будки, порылся в ней и извлек Заветную Кость Из Борща Для Повышения Собачьего Настроения. Песик Фафик как хозяйственная собака был очень запасливый.

Хозяйственная собака тут же обильно намазала Заветную Кость горчицей и с треском впилась в нее зубами.

Из глаз Фафика брызнули слезы, потому что горчица попалась очень жгучая. Но это были слезы наслаждения. Песик только вдохнул побольше воздуху, и с обжорскими стонами и подвываниями стал грызть дальше.

Дойдя до середины Кости, Фафик еще раз намазал ее горчицей и отложил, чтобы не съесть все сразу, одним махом, а то наслаждение было бы слишком коротким. Он сделал вид, будто бы совсем не обращает на Кость внимания, будто бы просто прогуливается, дышит свежим воздухом и рассматривает разноцветные октябрьские листья на земле. Он даже заложил лапы за спину и обошел вокруг будки, что-то беспечно насвистывая собачьим свистом — кажется, битловскую песню «Хэй, Бульдог!».

За это время половина Заветной Кости с горчицей исчезла.

«Батюшки! Вот жизнь пошла! — всплеснул лапами Фафик. — Дамы и господа! Собаки и люди добрые! Вы только посмотрите! На ходу подметки отгрызают!.. Не иначе как прощелыга Базил е ́вс отметился!»

Базилевсом звали того самого соседского кота, который напугал мышей в подполье, и отметился, действительно, он. Кот из-за забора наблюдал за Песиком с самого начала его восхитительной трапезы и завидовал черной завистью. «Вот уписывает! — думал он. — Этому бы Фафику в рекламе сниматься! На него глядя, любой дряни захочется!»

Как только Песик, беспечно насвистывая собачьим свистом, скрылся за углом будки, Базилевс с огромной скоростью бесшумно промчался мимо, подхватил половину Кости и исчез обратно за забором.

Между Песиком Фафиком и котом Базилевсом уже давно шла необъявленная война. Фафик был прожорливый и хозяйственный и все норовил запасаться всякими вкусными вещами, а Базилевс был прожорливый и вороватый и часто запасами Фафика пользовался — естественно, по-кошачьи, без всякого спроса. Именно это обстоятельство, а совсем не извечная вражда между кошкой и собакой, и было причиной военных действий.

До открытых сражений дело еще ни разу не доходило, потому что обе воюющие стороны, мягко говоря, храбростью не отличались. Но бранили они друг друга в глаза и за глаза нещадно. Фафик бранился разнообразней, потому что был начитанный. Базилевс же, в основном, обзывал Песика «Дурак Собачий».

— Прощелыга! Полоумный певец на крыше! Бессовестный поедатель рыбьих хвостов! Гад мяучий! — начал взывать Фафик во все стороны. — Чтоб ты подавился, и девять дворников тебя по спине лопатами лупили во всех твоих девяти кошачьих жизнях!..

— Мя-а-а-а-у-у!!! — раздался в ответ дикий вопль из-за забора.

Это совсем не привычный к горчице Базилевс попробовал краденую Кость.

Глаза его выпучились, как у рака, а язык стал рваться изо рта, словно пламя. От того, что творилось у кота внутри, он подпрыгнул выше двухметрового забора и на пару секунд завис в воздухе.