Лорен Сент-Джон - Песня дельфина

Мартине очень понравилось то, что царица — африканка. Воображение сразу нарисовало черную как смоль женщину с широкими скулами, характерными для северо-восточных африканских народов. Красавица, в платье с драгоценными камнями, восседала на троне, на носу огромного парусного судна. И в перерывах между встречами с мудрым царем Соломоном путешествовала по архипелагу Базаруто, ела там устриц и розовых омаров, покупала золото.

А потом, в шестнадцатом веке, пришли португальцы. Альберто был явно не в восторге от того, как они колонизировали его страну. Европейцы быстро поделили всю землю, начали торговать слоновой костью и опустошать устричные отмели вокруг архипелага, где можно было найти самые лучшие в мире жемчужины. Согласно легенде, капитаны кораблей, посланные в Африку за золотом и другими ценностями, выбросили в море один из ларцов и пометили место на секретных картах, в надежде когда-нибудь туда вернуться. Вряд ли им это удалось, и, возможно, в морских глубинах у архипелага до сих пор так и лежат ни кем не тронутые сокровища.

Сейчас жизнь на Бенгуэрре — сплошной праздник: деревья гнутся под тяжестью апельсинов, орехов кешью и других лакомств. Захватчики и гражданские войны оказали заметное влияние на Мозамбик, но не на жителей острова.

— Во время войны мы сидели на наших островах под пальмами. В ночном небе над материком взрывались ракеты. Ужасно было жаль наших братьев и сестер! Говорят, в крупных городах до сих пор голодают, болеют, умирают… У нас же все не так, — с гордостью рассказывал Альберто. — Например, забыл сегодня фотоаппарат на пляже, так тебе его завтра же и вернут. Маленькие дети ходят гулять без родителей. В дверях нет замков, а соседям мы обычно говорим: «Все что мое — твое!»

«Настоящий рай!» — подумала Мартина. Но у всякого идеального места есть все-таки свои недостатки. Летом жара на островах становится невыносимой, повсюду летают комары, разносящие малярию. А на родине Альберто ползает к тому же несметное количество змей.

— Но это все пустяки, — продолжил кок свой рассказ. — По-моему, просто счастье, что мы живем в таком месте. К сожалению, все когда-нибудь меняется. Острова становятся популярными, к нам приезжают туристы, а молодежь, наоборот, сбегает в города — надеется заработать побольше денег.

— Жаль, мы не побываем на архипелаге, — вздохнула Мартина. — Доедем только до Иньямбане на юге Мозамбика, поможем посчитать дюгоней и поплывем обратно в Кейптаун.

Альберто хрипло рассмеялся. В переднем зубе кока, как огни галер, переливался красный драгоценный камень.

— Да, — сказал африканец, — на Базаруто мы не поедем. Хотя, кто знает!

Школьники уже тысячу раз слышали: неизвестно, когда появятся сардины. Их миграция — явление природы, а явления природы под школьников, журналистов или богатых туристов не подстраиваются. Сардины реагируют на едва заметные изменения температуры воды и, если они недостаточные, могут вообще не отправиться в путь. Мистер Мэннинг каждый день передавал радиограммы в Квазулу-Наталь, в отдел, занимающийся акулами. И всякий раз получал ответ — никаких признаков не наблюдается.

Но больше всех были разочарованы дети. Они столько слышали о сардинах, и теперь просто не могли дождаться миграции. К тому же многие не удосужились прочитать описание поездки и думали, что поплывут на шикарном круизном судне с застекленными террасами, джакузи, бассейном, и у них будет целая куча свободного времени. Все без исключения считали десятидневное путешествие чем-то вроде каникул.

А что же получилось? Корабль больше похож не на роскошный лайнер, а на рыболовный траулер. Нет ни веранд, ни напитков, ни зонтиков от солнца, ни стоек с морепродуктами. Вообще ничего нет. Только все самое необходимое. И уж какие там каникулы! Школа у них с экологическим уклоном, то есть основной упор делается на предметы, связанные с изучением окружающей среды, и мисс Фолкнер вместе с мистером Мэннингом старались вовсю.

С утра до вечера класс наблюдал за природой: учился различать перелетных морских птиц, рассматривал под микроскопом воду, пытаясь обнаружить в ней филопланктон.

— Филопланктон фосфоресцирует, — объяснял мистер Мэннинг, — то есть светится в темноте. При лунном свете он похож на сахарную вату. Сквозь филопланктон проплывают киты и дельфины, и он обматывается вокруг них, как пленка. Поэтому ночью животные кажутся серебристыми.

Мартину очень впечатлил рассказ сопровождающего. Последующие несколько вечеров девочка бегала взад-вперед по палубе и высматривала у корабля блестящих дельфинов, но так никого и не нашла.