Ирина Наумова - Мальчик с пальчик и добрая мачеха

– Сейчас же прекрати эти возмутительные, эти наглые разговоры о ко… Не то я тебя выселю! Приходят тут неизвестно кто, жуки какие-то, и хамят мне, коменданту!

Она прямо тряслась от злости, даже шерсть встала дыбом. Лягушка Василиса успокаивающе похлопала её лапой по плечу.

– Да ладно тебе, не видишь разве – это ещё мышонок. Вот и говорит глупости.

– Это жук!

– Мышонок!

– А я говорю – жук! Отвратительный майский жук. И к тому же он совершенно не умеет себя вести, – настаивала мышь.

Юрик в растерянности смотрел то на одну, то на другую и наконец решил вмешаться.

– Я человек, – сказал он робко, – обыкновенный мальчик.

Лягушка и мышь замолчали и уставились на него.

– Это уж слишком, – после длинной паузы сказала мышь, – не надо так себя принижать. – Она ещё немного помолчала. – Ладно, я тебя прощаю, учитывая твой юный возраст. Сколько, кстати, тебе дней?

– Мне семь лет, и осенью я должен пойти в школу, если, конечно, снова вырасту.

Мышь с лягушкой Василисой сочувственно переглянулись, и мышь недвусмысленно покрутила пальчиком у виска.

– Хорошо, хорошо, ты только не волнуйся. Хочешь чего-нибудь съесть? – спросила мышь. – Может, у тебя есть запасы?

– Запасы? – переспросил Юрик и тут же вспомнил о хлебе в кармане брюк. – Вот хлеб, а больше ничего.

– Вот и перекуси, – посоветовала мышь, – а нам пора.

Она подхватила лягушку под лапу, и они ушли, оставив Юрика одного.

Юрик и правда проголодался. Он достал кусок хлеба и начал его грызть. Хлеб был такой чёрствый, что скорее напоминал сухарь. Юрику немедленно захотелось пить.

«Интересно, где они берут воду? – подумал он. – Ушли мышка-норушка с лягушкой-квакушкой и не объяснили, где и что у них в теремке пьют».

Юрик уже собрался пойти поискать какой-нибудь кран или колодец, как в дверь кто-то забарабанил. Едва он успел сказать: «Войдите!», как в комнату заглянуло существо, более всего похожее на огромную белую гусеницу.

– Еда! – прохрипело существо. – Дай, дай, хочу!

Юрик испугался. Он попятился к окошку, но сразу понял, что прыгать слишком высоко. Тогда он вспомнил про булавку и выхватил её из узла с вещами. Существо тем временем пыталось протиснуться в комнату. Оно пыхтело, скребло своими коротенькими лапками, но не могло сдвинуться с места.

– Застряло? – злорадно сказал Юрик и начал наступать, размахивая перед собой булавкой.

Некоторое время он примеривался, а потом легонько ткнул булавкой в переднюю лапку.

– Ай! Ой! Боль-то какая! Еда, дай! – завопило существо, раскрыв огромную пасть.

– Я тебе покажу, какая я еда! – закричал Юрик и ещё раз взмахнул булавкой.

– Ай, ой! – разрыдалось существо. – Обидел, злой, плохой!

Оно попыталось двинуться назад, но оказалось, что плотно застряло в двери. Рёв стоял ужасный.

– Кто тут обижает мою крошку? – раздался ещё один скрипучий и сердитый голос.

В коридоре послышался топот, возня, и наконец застрявшее существо было выдернуто из дверного проёма. Оно ещё продолжало плакать и жаловаться на весь дом:

– Плохой, уколол лапочку! Я только хотела поесть немножко. Сам чавкал – мне не дал! А я себе приготовила…

– Ах ты, моя бедняжечка! Моя маленькая! Сейчас мы ему зададим!

Юрик замер, полный дурных предчувствий, а в дверь уже входил, пригнувшись, огромный рогатый жук. Он выпрямился и пристально посмотрел на Юрика. Юрик спрятал руку с булавкой за спину и попытался второй раз в жизни поклониться.

– Здравствуйте, – промямлил он не очень уверенно.

Кто его знает, как надо вести себя с этими жуками!

Жук с явным пренебрежением оглядел Юрика и пробормотал:

– Простой лягушонок. Фу, даже говорить не о чем.

Плач в коридоре усилился. Жук, вспомнив, видно, зачем он пришёл, наставил на Юрика рога и грозно спросил:

– Ты почему обидел мою малютку?

– Хороша малютка. Она меня съесть хотела!

– Тебя-я-я? – изумлённо протянул жук. – Вот ещё глупости! Она не ест лягушек. Малютка приготовила себе на завтрак опилки, а ты не пустил её к собственной еде и был с ней груб, а она у меня такая нежная!

– Я думал, она меня хочет съесть, – смутился Юрик.

– Не болтай чепухи. Моя дочурка ест только настоящее, трухлявое дерево и не выносит никаких подделок. А ты за свою грубость будешь наказан. Немедленно вставай в угол.