Эльдар Ахадов - Сказки. Том 3

Пробегала мимо кабарга: видит — кто–то в траве копошится, пыхтит. И земля свежая, — вроде как копытце чьё–то след оставило. Это ты, что ли, бурундучок? И кто ж тебя, бедного, в такую дырку засунул? Отстань, кабарга, видишь, я делом занят: норку строю.

А зачем? У тебя же логово есть.

Бурундучок перестал пыхтеть и хитро так посмотрел на кабаргу: — Потому что так надо, понимаешь? — Ага. Я всё поняла, бурундучок. А сама хихикает. Эй, звери лесные, птички–синички, лисички–сестрички, кабарожки- звонкие ножки! Идите–ка все сюда! Полюбуйтесь! Наш бурундучок совсем сбрендил! У него логово есть, а он норку копает! Поможем нашим! Нароем бурундучку норок, чтоб ему зря не потеть! Заодно и повеселимся!..

И налетело тут всякого зверья на бурундучью полянку видимо–невидимо: зайцы, белки, рябчики, кедровки — кого только нет! Даже дятел прилетел и давай пихту долбить, наяривать: кто знает, может, бурундучку не только норка, но и дупло сгодится. Выбежали из логова бурундучата и обомлели, ничего понять не могут: по всей полянке народ лесной рассыпался, работают все, копаются. Всё перекопали. Не полянка стала, а скотный двор какой–то. Один кабан чего стоит: так землю клыками изрыл, что всё бурундучье логово чуть не засыпал.

А где же хитрый бурундук? Не видать нигде. Разбежались бурундучки. Ищут папу. Не могут найти…. Так и не нашли до самого вечера. А вечером он сам пришел. Довольный такой. Улыбается. Бурундучихе подмигивает. Накрывай, мать, на стол, проголодался я.

А как же норка–то? А что, норка? Норка как норка: уже готова. Пока зверюшки возле логова копались, я под шумок тут недалеко возле соседней полянки и норку вырыл, и обустроил все там внутри. Завтра покажу.

Вот какой бурундучище–то хитрющий! А вы говорите «сбрендил»!

Стоит бурундучок возле зеркала, любуется собой. Ещё бы не любоваться: мало того, что полоски славные по всей спине, так ведь и щёк таких — пойди, сыщи где–нибудь! Ух, они какие у бурундучка! Мешочные, нет, рюкзачные, нет, ещё вот так встань: ага, вот из–за спины хорошо видать.

Крутится бурундучок возле зеркала, крутится…То одним бочком повернется, то другим, а потом рожицы корчить начал. Ой, умора! С ума с ним сойдёшь…

А это кто там громко хихикает за спиной бурундучьей? И кто это там ухахатывается?! Свои? Ну–ка, выходите сюда, свои, не прячьтесь за дверью! Папа–бурундучок насупился, зацокал, головой закачал. А никому не страшно. Вот ведь до чего он добрый, никто не боится.

Ну, что вы всё смеётесь, ребятишки? Большие щеки — вещь серьёзная, на всю жизнь. Когда вырастете — они у вас тоже станут большими и красивыми. С такими — нигде не пропадёшь!

Айда, ребята, орешки собирать! И помчались бурундучата следом за папой в лес по орехи… Насобирали орешков целую кедровую кучу, приустали ли маленько, запыхались, смотрят: а как папа–то, что делать–то будет с этакой кучей добра?

А он, знай себе, набивает щеки орешками: то одну, то другую… До того старался, что щеки крупнее головы стали. Еле опомнился. Ну, и побрёл себе кое–как навстречу норке. Брёл, брёл, набрёл, а внутрь зайти не может. Норка узкая. Пихал, пихал туда голову. Ну, никак в норку ничего не проходит. Эх, что делать–то?! Вот незадача! Как взревели бурундучата от горя, как возопили! Сразу мама пришла. Умная, спокойная, рассудительная. Пришла и говорит: «Ребятишки! Давайте–ка ещё раз поможем папе! Надо все его орешки от скорлупы очистить и за свои щеки положить. Если каждый бурундучик уложит за щечки немножко чищеных орешков, то мы все вместе сможем пронести наши припасы куда надо…»

Ур–ра! Так и сделали. Очистили орешки от скорлупок, поделили между собой, набили ими щеки и полезли в норку один за другим. И правда: быстро так получилось. сразу же все припасы куда–то в норку подевались. Вот как здорово! А всё мама — чуть что не так — сразу всё уладит, всех пожалеет.

Подросли бурундучки, собрались в тайном месте в чистом поле под ракитовым кустом, попищали, погорячились и сразу решили банду создать. Создали. Только что ж это за банда без названия? Думали, чтобы и красиво звучало, и загадочно, и чтоб не сразу можно было догадаться кому–нибудь взрослому, что это и есть самая настоящая банда. Думали, молчали… И тут один самый крутой бурундучок в импортных джинсиках и модных тёмных очочках вдруг заговорщицким шепотком и говорит: «Ля банда!» Сразу всем понравилось. Так и решили шайку свою по–ненашему называть: банда Лябанда. Стали озираться, оглядываться. Нехорошо. Кругом солнце светит, птички поют, лес шумит — неподалёку. А они — лябанда какая–то. Нет, нехорошо в хорошем месте лябанды устраивать. Начали опять шушукаться.