Павел Гусев - Смешные истории маленькой Оли и ее собачки, кисы, котенка и щенка

– Вот эти? – отвечает беленькая. – Мне их Оля одела. Я её нечаянно цап-царапнула, а она сказала: «Если ты так плохо себя ведёшь, надену на тебя носочки». Вот теперь я в них и хожу.

Задумалась серая: «Вот бы мне такие раздобыть». И решила сделать так, как беленькая. Пришла домой, и только хозяйка хотела взять её на руки – как цап-царапнет! Хозяйка рассердилась, взяла веник и хотела наказать серую, а она – бежать. Далеко умчалась и опять встретилась с кошкой в носочках.

– Ты что такая испуганная? Вся шёрстка у тебя взъерошилась, – заметила беленькая.

– Да я хотела хозяйку царапнуть, как ты, а она меня чуть веником не огрела, хорошо, что вовремя убежала.

Беленькая посмотрела сочувственно на серенькую и высказала предположение:

– Наверное, цап-царап бывает разный, а может, хозяйки разные?

Утром, когда Оля просыпалась, к ней всегда приходила Мурлыка. И после того, как девочка проводила ладошкой по спинке кисы, та, довольная, уходила гулять.

– Почему киса каждый раз подставляет мне спинку? – спросила Оля у мамы.

– А тебе нравится, когда тебя гладят по головке?

– Да! – ответила Оля.

– Вот и Мурлыке нравится. Она чувствует, что её любят.

Однажды Оля встала с постельки, киса подбежала и подставила спинку, а ей было некогда: она примеряла новые тапочки, которые ей подарили. А потом и совсем забыла о Мурлыке. И так день прошёл, а когда вечер настал, Оля легла в свою мягкую кроватку, глазки закрыла, спать собралась. Вдруг кто-то ей нежно в ушко замяукал:

– Ме-еня погла-адь!

Посмотрела она: кто это? Оказалось, рядышком лежит киса. Оле сразу спать расхотелось, и она говорит Мурлыке:

– Я каждое утро и даже днём буду гладить тебя, только ты никогда не буди меня.

– Мя-яу, – ответила киса, – и легла неподалёку от Оли, чтобы дождаться утра.

– Посмотрите, как много дорог вокруг, – расшумелись мыши, – и все куда-то ведут, и где-то же они заканчиваются? Давайте проверим!

И мыши побежали по дороге. Бежали, бежали и примчались к дому, а дорога ещё дальше идёт до самой кухни. Там они сухарик нашли, наелись досыта и сказали:

– Все дороги ведут к еде!

Мурлыка идёт за Олей и всё время жалуется:

– Мя-у! Мя-у!

– Почему ты возмущаешься? – спрашивает её Оля. – Постельку твою прибрала, туалет твой вымыла, накормила тебя, за ушками почесала. Что тебе ещё надо?

А кошка опять:

– Мя-у! Мя-у!

– Может, ты хочешь мне сказать спасибо? – догадалась Оля и погладила её по спинке.

И киса замурлыкала, успокоилась, что её поняли, легла на чистый тюфячок и долго смотрела удивлёнными глазами на Олю: и как она могла догадаться о её желании?

Утром, как всегда, вставали: Оля – с кроватки, Мурлыка с Жучкой – с подстилки. И все умывались. Оля из-под крана мыла водой своё личико то одной рукой, то другой, то двумя руками. А Мурлыка с Жучкой, лизнув лапку, чистили свои мордашки, и тут Мурлыка говорит:

– Жучка, а какой лапкой лучше мыться – левой или правой?

Жучка села на хвостик, немного подумала и сказала:

– Я считаю, лучше всего, как Оля, двумя, – и стала обеими лапами тереть ушки.

Мурлыка, глядя на Жучку, тоже села на хвостик, лизнула лапки и стала умывать мордашку. Быстро умылись.

Оля их похвалила:

– У меня научились, молодцы!

Оля играла с паровозиком, и тут Мурлыка прыгнула на вагон и уронила весь состав.

– Киса, не мешай мне играть! – сказала Оля и, снова разогнав паровозик, загудела:

– У-у-у! У-у-у!

А кошка разбежалась и лапой смахнула состав – вагоны разлетелись в разные стороны.

Оля рассердилась и кинула в неё тряпку, которой протирала паровозик. Мурлыка заплакала:

– Мяу! Мяу!

Отошла подальше от Оли и стала зализывать бочок – видно зашибло её. Жалко стало Оле кису.

– Извини меня, пожалуйста, – сказала она.

А киса отвернулась, молчит, на неё не глядит и по-прежнему бочок лижет.

– Да ты, киса, возьми тряпку и в меня кинь, тогда мы с тобой будем квиты, – уговаривает её Оля.

Но кошка словно её не замечает и не слышит.

– Ну, тогда пойдём с тобой вместе играть с паровозом! – предложила Оля.

И тут Мурлыка как ни в чём не бывало, словно Оля её не обижала, запела свою любимую песенку: «Мр-р-р! Мр-р-р!» – и подошла к паровозу.