Лариса Ларина - Долина забытых обещаний

– А это что за фрукт с колючками? Почему он растёт отдельно от всех? Наверное, самый вкусный! Сейчас попробую! – Гусеница ловко переползла на соседнюю грядку, где рос чудо-чертополох, и с завидной скоростью принялась запихивать в рот сочные листья, с аппетитом заедая их колючками.

– Ну что ж, похоже, больше ничего не осталось… – Растолстевшая и довольная, Фифа раскачивалась на обглоданной ветке какого-то куста, жмурилась под ярким жарким солнцем и с наслаждением размышляла о том, как же ей повезло.

Её философское настроение прервало громкое кудахтанье: через дыру, проделанную в сетчатом заборе, в огород ворвались куры под предводительством петуха Паши. Воинственный и грозный, он звонко кукарекал, а куры так галдели, что Полина Прокопьевна и Иван-Жан оторвались от компьютера и выскочили во двор.

– Безобразие! Кто пустил сюда кур? Они вытопчут весь огород! – Старая колдунья схватилась за голову. – Что за мучения на мою голову? Из чего я приготовлю снадобья, если ни одного растения не осталось?!

Иван-Жан с сожалением смотрел на остатки былого великолепия, но, увидев сытую гусеницу, еле сдержал смех.

– Куры не виноваты. Нечего на них наговаривать! Не видишь, кто здесь похозяйничал? Посмотри на свою Фифу – разлеглась как барыня. Она всё и съела!

– Почему это она моя? Такая же моя, как и твоя. А за огородом ты обязан следить!

– Да ладно, Полина, чего придираешься? Пусть не твоя, прабабушкина, не в этом же дело. Вон как гусеница растолстела! Её даже куст не выдерживает – вот-вот развалится! Поздно спохватились, опоздали! Она ни одной травинки не оставила!

Жуткая гримаса неожиданно исказила лицо Полины Прокопьевны – она побледнела, потом стала пунцовой и мелко затряслась, сжав кулаки.

– А-а-а! Где мой чертополох? – истошно закричала старуха и в ярости затопала ногами. – Негодяйка гусеница! Да как она посмела хозяйничать на моём огороде?! Выгони её! Из-за этой ужасной гусеницы я не смогу отомстить Зеркальным человечкам и Зеркальной горе, пока не вырастет новый чудо-чертополох! А он так долго растёт…

Иван-Жан схватил палку и подошёл к Фифе. Гусеница испуганно заморгала и жалобно пробормотала:

– Не трогайте меня! Я не нарочно, просто мне очень хотелось есть.

– Что ты её слушаешь? Раз она такая прожорливая, убери её отсюда.

Не успел Иван-Жан подцепить палкой Фифу, как рядом оказался петух Паша и, не моргнув, мигом склевал гусеницу.

Фифа, которая так неожиданно оказалась в желудке у петуха, закричала:

– Ой, как темно! Мне страшно! Выпустите меня! Хочу обратно!

Её голос прозвучал так тихо и глухо, что, кроме петуха, гусеницу никто не услышал. Он с отвращением выплюнул Фифу.

– Фу, какая гадость! – И удивлённо помотал головой: – Я говорю?! Поразительно, невероятно! – Оторопев от неожиданности, Паша наклонил голову и красным глазом глянул на двор.

Полина Прокопьевна на секунду застыла в изумлении, а потом радостно воскликнула:

– Заговорил! Вдоволь накукарекался и заговорил! Никаких отваров не понадобилось. Вот он – мой сообщник, говорящий петух! Вот она, польза от книжной гусеницы!

Не обращая внимания на окружающих, петух безостановочно тараторил:

– Ура! Мои курочки! Пора! Пошли со двора!

Потом, горделиво взмахнув крыльями, с негодованием повернулся к Иван-Жану и Полине Прокопьевне.

– Возмутительно! Ты, злыдня, зачем обвинила моих хохлаток? Не ели они твою гадкую траву! Ты противная, и трава твоя такая же! – сердито выговаривал петух старухе, расхаживая перед ней и Иван-Жаном. – А ягоды мне понравились – ароматные! Ты жадина, мало ягод посадила! Мы их быстро съели. Зачем превратила меня в петуха? – разошёлся петух и с криком «Ну чего рты разинули?» кинулся на колдунью.

Но Полина Прокопьевна, отступив на шаг, только хмыкнула:

«Хорош, хорош! Сущий разбойник! Так-то лучше! Хороший вреднюга и обманщик из тебя получится! Ты, голубчик, мне и нужен». – А вслух сурово сказала:

– Слишком разговорился, лишнего не болтай! Ослушаешься – зажарю! Запомни – я слов на ветер не бросаю! – Схватила петуха и передала его Иван-Жану: – Не спускай с него глаз!

Иван-Жан обречённо взял петуха:

– Мне что, на руках его таскать?

Полина Прокопьевна рассмеялась:

– Вот ещё! Развеселил ты меня, Иван-Жан. Петух не принцесса. Киселька с гусеничным отваром выпьет – сам за тобой побежит, как на поводке. Мои указания будет выполнять как миленький.