Софья Прокофьева - Сказка о ветре в безветренный день

Песня была очень длинная. Она состояла из двадцати куплетов, причём каждый куплет повторялся по три раза. Король всегда слушал её до конца, а иногда даже приказывал повторить некоторые особенно любимые места.

Но на этот раз король на пятнадцатом куплете велел всем замолчать. Оркестр спутался. В последний раз квакнул фагот, звуки разъехались в разные стороны. Придворные, толкая друг друга, окружили короля.

— Мои дорогие, невидимые подданные! — торжественно начал король. — Сегодня большой день! Я хочу поздравить вас с новыми колпаками! Мой Хранитель Запахов по моему приказу уже приготовил невидимую жидкость. Братья-ткачи делают новый станок. Двадцать три королевских портных, вдев нитки в иголки, уже ждут эту материю, чтобы начать шить новые колпаки!

— Ура! — закричали придворные.

— Скоро мы начнём войну!!! — рявкнул Министр Войны. — Весёлые Труженики перестанут быть весёлыми!!! Они станут грустными!!! Они станут нашими рабами!!!

— Ох! — печально сказала труба.

Невидимый трубач сказал «ох!» совсем тихо. Но он не рассчитал и сказал «ох!» прямо в трубу. Получилось очень громкое «ох!». Как будто охнул сразу весь зал.

— Мерзавец! — прошипел капитан невидимых стражников. — Тебя подослали к нам Весёлые Труженики. Но я покажу тебе, как охать по поводу нашей будущей войны!

— Я нечаянно!

— Мы это выясним! Забрать его!

В зал вошли служанки с подносами. Они все были хорошенькими или в крайнем случае очень миленькими. На подносах горой были навалены разные вкусные вещи.

Невидимые придворные стали хватать с подносов конфеты и пирожные. Они не старались есть красиво. Они чавкали и засовывали в рот целиком большие пирожные и куски сладкого пирога. Они с треском разгрызали орехи. Можно было подумать, что в зале началась перестрелка. На пол летели клочья крема, бумажки от конфет и ореховая скорлупа.

Служанки испуганно моргали длиннющими ресницами, глядя на свои опустевшие подносы. На подносах остались только следы грязных пальцев.

Цеблионок отошёл в угол.

В одной руке он держал пломбир в вафельном стаканчике, а в другой свечку. Он откусывал кусок мороженого, а потом грел свой огромный нос над свечкой.

Дирижёр что-то зарычал и постучал палочкой. Музыканты заиграли вальс.

С балкона им был виден пустой зал.

На полу шевелились бумажки от конфет, а куски пирожных превращались в крошки под ногами танцующих.

— Простите, красавица, вы кажется пахнете земляникой? Разрешите пригласить вас на вальс!

— Отстань, дурак! Я — Министр Чистого Белья. Я пахну земляничным мылом. Мне самому нужна дама, чтобы танцевать!

— Не пихайтесь, пожалуйста!

— Сколько у вас ног? Вы что, сороконожка, что ли?

— Уберите ваши локти!

— Куда я их уберу?

— Ваши локти. Куда хотите, туда и убирайте.

— Ля-ля-ля! Какой миленький вальсик!

Вдруг все замерли.

Рты перестали жевать, а ноги перестали подпрыгивать.

В зал вбежал Хранитель Запахов.

Он был страшен. Его нос был красным и светился, как светофор.

Если бы ты увидел его, мой читатель, ты бы потом не смог уснуть три ночи подряд. Даже если бы ты три дня подряд играл во дворе в футбол и просто падал бы с ног от усталости.

Цеблионок забыл отодвинуть свечку и обжёг нос. Запахло жареным носом.

— Невидимой Жидкости больше нет! — прохрипел Хранитель Запахов. — Её пролили! О, лучше бы мне не дожить до этого дня! Прощай колпак! Прощай мечта!..

Главный Хранитель плюхнулся на стул с поросячьими ножками, схватился за голову и стал со стоном раскачиваться из стороны в сторону.

Что тут началось!

Если бы во дворец попало сразу десять молний и загремело сразу десять громов, и то шум был бы меньше.

Министр Войны рыдал, как ребёнок.

Можно было подумать, что сразу зарыдало пятьдесят детских садов.

— О!!! — рыдал он. — Моя война!!! Я так люблю воеватьи грабить!!!

В это время в зал сам собой прямо по воздуху въехал большой деревянный ящик.

Невидимые руки откинули тяжёлую крышку и вытащили из ящика дрожащего, перепуганного Щётку. Щётка повис в воздухе. Его худые руки и ноги судорожно двигались, как будто он был деревянным человечком, которого дёргают за ниточку.

Его огромные глаза светились от страха.

Из чёрного кулака выпал хорошенький флакончик и покатился по полу.

— Мои духи! — закричал противный тоненький голос. — Вот они где! Он украл их! Бейте этого негритёнка! Бейте!