Евгений Вишняков - Староверы. Сказы вологодские

Устроился он под сосной, сухарик сжевал, водичкой из горсти запил, сидит, комаров кормит. Да вдруг слышит, вроде хихикнул кто-то так гнусненько. А солнце летом садится поздно, да и без него ночи белые, светло круглые сутки. Огляделся старик, а вокруг никого. Только еще раз вроде как хихикнуло. Перекрестился, вроде спокойней стало. Вдруг смотрит, как кто к нему ползет подо мхом. Испугался дед, к другой сосенке перебежал, а бугор моховой в его сторону направился. Он – дальше, бугор за ним. Больше часа его гонял. Ну, дед не дурак был, кругом бегал, чтоб припас не потерять – в болоте это просто, мох да сосны одинаковые – все приметы.

Так с бугром круг сделали, другой, устал старик, на пестери свои запрыгнул, а бугор моховой дальше по кругу поехал. И еще два круга сам сделал. Ну тут уже деду самому интересно стало – что за чудо такое подо мхом ползает. Срубил ножом сосенку небольшую, ветки срезал, да как бугор опять подоспел – так сверху и воткнул. А тот ходуном заходил, мох в стороны ворОнами полетел, грязь болотная фонтаном забила! И выскочила из ямины сама Ржавчина болотная.

Орет, зубами железными скрипит, а кол в такое удачное место вошел, что детям в сказке и сказать не знаешь как. Вроде на деда бы напасть, а кол в мох уперся, не пускает. Деду и страшно, и смешно. Бежать бы, да ноги трясутся. И спиной повернуться боязно – опасная эта баба болотная, очень уж человечину любит. Да и разозлилась еще. Крестит ее, да уж больно нечисть сильная, из древних, дохристианская еще – не берет ее крест, только злее делает.

Ну, постояли они, поорали друг на друга, она – от злости, он – от страха, вроде оба и приустали. Вот она первая ему, мол, человек, забери палку свою, только отпусти. Да дед тоже не дурак – отпустишь такую, так в болоте кости догнивать и останутся. Ты, он ей говорит, зубы свои с когтями железными отдай, тогда помогу. Ну, ей деваться некуда, зубы, мол, с когтями из железа болотного снова вырастут, а с палкой в интересном месте по болоту не побегаешь, а самой выдрать больно. Согласилась, сняла свои жевалки, когти сдернула, он палку то из нее и выдернул. Да еще сухариков в болоте размочил, покормил. Она поскулила, поела, под мох нырнула да и поползла кривулями куда-то в болото.

А он солнышка дождался, пестери собрал, и домой – ни мха не надо, ничего. Но зубы с когтями все-таки прибрал – диковина редкая, да и железо в хозяйстве пригодится, только дома заметил, что шапку потерял…

Тут и сказка кончилась, спать ложиться стали. Деда, ребята спрашивают, а куда зубы девали? – Да никуда, отвечает Онисим. Батька мой из зубов капкан волчий сделал, теперь ваш батька его на охоту берет, а когтями вон бабы шерсть под печкой чешут. Железо ведь, в хозяйстве штука нужная, а тут бесплатно досталось.

Дикая кошка напугала немножко

В прежние времена в вологодских лесах да болотах жили обособленно люди – староверы. Со времен Ивана Грозного прятались от новой веры да государевой власти. Ни про войны не слышали, ни чумы не знали. Сами сильные были, крепкие, умные. Слабые-то маленькими умирали, а глупые да неудачливые семей создавать не успевали, погибали на охоте лесной.

Вот и получились богатыри зверовитые, волосатые, бородатые – вера бриться не позволяла, да бабы ядреные, могутные. По десятку да боле детишек рожали, да так отбор и шел. Занимались лесом да болотом – грибы, охота, да рыбалка еще. Хлеб не сеяли, огородики небольшие имели, конечно, да лен еще рос. Скотины мало держали – козу для молока ребятишкам да овечки на шерсть. И тех пастись не отпускали – места глухие, зверя хищного много. Зимой даже деток на улицу не выпускали – волк мог утащить.

А летом, конечно, в леса да болота. Что-то себе, что-то на продажу тайным людям. Вот однажды пошел прежний дед Онисим лыка на лапти да корзины надрать. Место богатое нашел, расположился, из котомки хлебушек достал, водички в реке в баклажку зачерпнул и поесть сел под деревом. А сам в шапке мохнатой был. Бог-то стричься запретил, да сам все его волосы себе прибрал. Вот лысая голова и мерзла. Ну, лоб двумя перстами перекрестил, а шапку-то не снял. Только за еду принялся, каааак что-то ему на голову сверху прыгнет!

Как завизжит, заорет! Дед чуть от страху не помер. Куда хлеб, куда вода полетели. Да и сам как молодой куда глаза глядят побежал-заорал. А это непонятное на голове за шапку держится, упасть не знает в какую сторону.

А дед-то ненароком в сторону соседней деревни побежал. Ну, там люди своими делами занимаются, бабы огороды обихаживают, мужики дом рубят. Вот и смотрят – бежит кто-то вроде одетый, а голова большая, и на два голоса орет. Бабы детей похватали, по домам да баням разбежались, а мужики-то с топорами, да здоровые, собрались в кучку потеснее ну и ждут. Не любили они чужих-то, да еще таких.